Кроме того, Марти обдумывал несколько более важных вопросов. Во-первых, Шармейн. Скорее от любопытства, чем от страсти, он размышлял о ней все больше и больше. Он чувствовал желание узнать, как ее тело выглядит сейчас, спустя восемь лет. Бреет ли она по-прежнему тонкую линию волос, проходящую от пупка к лобку; не изменился ли пикантный острый запах ее свежего пота. Его интересовало, так же ли ей нравится заниматься любовью, как раньше. Она всегда выказывала больший аппетит к самому половому акту, чем другие знакомые ему женщины; это одна из причин, почему он женился на ней. Осталось ли все по-прежнему? А если да, с кем она утоляет свою жажду? Снова и снова Марти прокручивал в голове дюжину подобных вопросов. Он обещал себе, что при первой возможности отправится повидать Шармейн.
Эти недели заметно улучшили его физическую форму. Жесткий режим тренировок, установленный им с первой же ночи, поначалу был мучительным. Но через нескольких дней мышечные боли прошли и усилия стали приносить плоды. Он вставал в половине шестого и совершал часовую пробежку по поместью. Неделю он бегал по одному и тому же кругу, потом стал изменять маршрут, чтобы больше узнать о поместье и увеличить нагрузку. Здесь было на что посмотреть. Весна еще не вступила в силу, но природа уже пробуждалась. Пробивались крокусы и нарциссы, набухшие почки деревьев лопались, понемногу распускались листья. Марти потребовалась неделя, чтобы полностью узнать поместье и связать воедино все его части. Он изучил озеро, голубятню, плавательный бассейн, теннисные корты, питомник, лес и сад. Однажды утром, когда небо было относительно чистым, он обежал всю усадьбу вдоль ограды, в том числе и в глубине леса. Теперь он считал, что знает территорию лучше любого другого, не исключая хозяина.
Это очень радовало: не просто возможность пробежать несколько миль свободно, когда никто не смотрит тебе в затылок, а возвращавшееся восприятие природы. Марти нравилось рано вставать и видеть восход солнца; как будто он мчался навстречу рассвету, а заря занималась лишь для него одного — обещание света, тепла и возвращения жизни.
Вскоре он избавился от слоя жира вокруг талии; снова обрисовались четкие контуры мышц живота — «стиральная доска» пресса, которой Марти всегда гордился, как мальчик, и которую, как он полагал, потерял навсегда. Мускулы опять заиграли — поначалу напоминали о себе ноющей болью, а затем зажили своей пылкой, горячей жизнью. Вместе с потом он выжимал из себя годы уныния и поражения, смывал их и становился легче. Вновь он почувствовал собственное тело как систему, где все части работают слаженно, организм сбалансирован и требует уважительного отношения.
