Нередки были и перестрелки. Под покровом темноты разведчики дикарей — не виденные раньше Табасом громилы в пятнистой военной форме и жёлтых беретах — пересекали реку для того, чтобы устроить разведку боем и разузнать, где у Вольных находятся укрепленные точки, в каких местах установлены пулемёты и так далее. В свете грядущего генерального наступления эта информация была бесценной. Табас не мог выспаться уже который день: его то и дело будили близкие разрывы и выстрелы. Горячий ветер с юга приносил с собой удушливый запах тухлятины: тела дикарей никто и не думал убирать, и Табас потихоньку сходил с ума от жары, отсутствия воды и ужасного сладкого запаха смерти, что стелился по окопам и пропитывал всё вокруг.
Случаи дизентерии участились — болел уже каждый десятый, к тому же из-за ночных перестрелок появилось много раненых и увечных. Их сперва хотели отправлять в лагерь беженцев на лечение, однако тамошний доктор — седой и тощий старичок — отказал и, потрясая хлипким кулаком, завопил:
— Вы что мне, всех перезаражать хотите? Сами лечите своих уголовников!
Солдат с малейшим подозрением на дизентерию забирали вооруженные ополченцы, очень часто с мордобоем, потому что никто не хотел уходить. Люди боялись пить и есть, гадить ходили кто куда — лишь бы не подхватить чертову болячку, грозившую угробить весь Вольный полк без боя.
К счастью, на участке Табаса и Ибара больше боёв не было, однако, как обмолвился обожжённый наёмник, радоваться не стоило, ибо при генеральном штурме на их позиции, как находящиеся ближе всего от моста, обрушится вся мощь дикарской армии.
— И это будут не дохляки типа тех, кто на том берегу догнивает, — сплюнул Ибар, старавшийся дышать ртом, — а другие ребята, покруче. Разведчиков помнишь? Вот, вроде них. Элита. Я с ними уже сталкивался полтора года назад, рядом с Виерой.
— А где это? — поинтересовался Табас, глядевший в прицел, как огромные жирные чёрные птицы, слетевшиеся на пиршество, кружатся над местом побоища. «Скорей бы они их всех сожрали, сил никаких нет», — с досадой подумал молодой наёмник.
— Далеко к югу. Его уже, наверное, занесло весь. Город такой был. Тоже Адметовский. Крупный.
Табас не знал ни о какой Виере, и слова Ибара его заинтересовали.
— Никогда не слышал о таком, — он вопросительно посмотрел на своего напарника.
— Да это дело давнее, — отмахнулся Ибар. — Его песком начало заносить лет пятнадцать назад, ты тогда ещё пешком под стол ходил.
