Как только я настигну ее, я возьму ее. К черту долбаные правила.
Мой внутренний голос не давал мне покоя, он нашептывал мне:
Ты думаешь, она захочет тебя, зная, что ты собираешься сделать с ней?»
Этот вопрос поймал меня в ловушку, вцепившись в меня острыми клыками.
Я замер
Что, бл*дь, за странный вопрос возник? С чего это?
Никогда прежде у меня не возникало таких сложных вопросов. Я сжал руки в кулаки, я никогда не рассуждал и не задумывался о чужом благополучии. Меня никогда не учили и не показывали, как это... испытывать сострадание. Самым близким другом мне приходился младший брат Кестрел. Он каким-то чудом избежал влияния Брайана Хоук. Кес воспитывался нашей матерью. Да, сохранит Господь ее душу.
И Дэниель.
Он воспитывался долбаным психопатом, который был нашим дядей, впоследствии мой отец убил его за то, что тот всячески издевался над нами на протяжении многих лет.
Не в первый раз я задумывался, что вся моя семейка была закоренелыми долбанутыми шизофрениками.
В конце концов, ничего из этого не имело особого значения. Ни наследие, ни судьбы, ни долги.
В тот момент, когда Нила кончила у меня на языке, она стала принадлежать мне. Не моей семье. А только мне.
В конечном итоге она должна отплатить мне за удовольствие.
Покачав головой, я собрал седельную сумку и сложил все, что мне понадобится, внутрь. С каждым предметом, который я собирал, мое сердце то оттаивало, то снова обдавало морозным холодом. Снежный покров, который застилал мое сердце, становился все толще с каждым следующим ударом. Пока льдистая корка блестела и покрывала мою душу, тишина от моих разрозненных мыслей становилась все глубже и глубже, пока все слабости, которые бушевали в моей душе: идеи побега и изменнические мысли по поводу предательства моей семьи не рассеялись, словно дымка над водой.
Я вздохнул с облегчением, когда снова скользнул в свою привычную ледяную оболочку.
«Джетро, ты просто устал, перенапрягся, и еще этот чертов побег. Держись правил игры».
Я знал, что будет, если я утрачу хоть унцию драгоценного контроля. Я не мог допустить, чтобы это случилось.
Я взглянул на часы.
Двадцать минут.
Достаточно долго. Она сейчас чувствует, как будто убежала на мили от дома. Она никогда не сможет почувствовать разницу.
Поворачиваясь уходить, я прошел мимо полки, где хранились кнуты и шпоры. Я взял кнут, заправляя его за пояс.
Он мне понадобится, если она не будет послушной.
Надев солнечные очки, я сменил свои дизайнерские туфли на высокие сапоги для верховой езды и проверил инвентарь. Жаль, что у меня не было времени переодеться. Джинсы такое дерьмо, они натирают ноги при длительной поездке на лошади.
