Я замолчал. Если честно, то я не знал. Ее мать была ответственностью моего отца на протяжении двух лет. Она достаточно хорошо знала свое место, поэтому ей позволили краткий визит к старой семье, чтобы она раз и навсегда разрушила связь с ними.
Я сомневался, что Нила когда-нибудь так хорошо выдрессируется, но я не хотел разрушить то, что у нас уже было. В конце концов, когда мы доберемся до последнего долга, все кончится.
И от этого... от этого скручивало желудок.
— Все зависит от обстоятельств, — прошептал я, поглаживая ее пылающую кожу.
Я ждал, задаст ли она другой вопрос, но она продолжила молчать. Податливая и ожидающая. Ее молчание успокоило мои нервы и позволило мне дать чуточку того, в чем она нуждалась.
«Ты делаешь это слишком часто».
Я заставил голос в своей голове замолчать.
— Годы, мисс Уивер. У нас еще есть годы впереди.
Она склонила голову. И очень тихо задала еще один вопрос:
— А долги? Насколько ужасны они? К чему мне нужно подготовиться?
— Ах, ах, ах. Я сказал, у тебя всего три вопроса. А тут три в одном. Выбери один.
Нила вздохнула, ее тело легонько вздрогнуло.
— Насколько они ужасны?
Я хлестанул ее. Коротко и быстро. Звук был сильнее боли. Я знал это. Я испытал такое на себе.
— Они начнутся легко. Даже можно сказать просто.
Она втянула в легкие побольше воздуха, уже понимая, что я добавлю.
— Затем станут хуже. — Я ударил ее вновь, обожая этот оттенок красного, и то, как ее мышцы дергались в подтянутом теле. Бросив кнут на землю, я пробормотал: — Еще один. Не стесняйся.
Ее дыхание стало прерывистым:
— Ты-ты когда-нибудь будешь добрым со мной?
Вопрос повис между нами, такой странный в данной сцене, когда она сидела с руками, сложенными на коленках, а я пристроился позади нее. Этот вопрос завернул нас в печаль, вонзив еще глубже кинжал в мое сердце.
— Я добрый. Поймешь это, как только узнаешь меня.
Ее тихий смех удивил нас обоих.
— В тебе есть много качеств, но добрый не одно из них.
Гнев вскипел в моих внутренностях.
— Ты взбесила меня, прежде чем у меня появилась возможность показать свою доброту. Разве не я сказал, что ты заслужила награду после обеда? Я много чего могу подарить тебе, мисс Уивер. Ты только сдайся. Предоставь мне власть. Сдайся и прекрати борьбу, — я гладил ее по спине, стиснув зубы, чтобы предотвратить появление предэякулята, который поднимался по члену. Проклятье, она была слишком восхитительной. Слишком сильной. Просто слишком.
Она Уивер.
Я покачал головой, рассеяв всё, оставив только тишину.
