– Да?
Папа хмурится.
– Йен, ты принял удар сбоку, перевернулся в воздухе и жестко приземлился. Ты был без сознания около минуты.
Я ничего такого не помню.
– Ты хорошо себя чувствуешь сейчас, однако завтра или на следующий день что-нибудь может усугубить твое состояние, например, очередной удар по голове. Мне нужно время. Посмотрим, как будут обстоять дела через несколько дней.
– В субботу еще одна игра. На нее я попаду?
– После пятницы решим. Если все будет в порядке, я дам тебе допуск.
Из груди вырывается вздох облегчения.
– Если почувствуешь головокружение, тошноту или головную боль, сообщи мне. – Доктор вырывает листик из блокнота, вручает его папе.
Тот кивает, кладет бумагу в карман. Домой едем в тишине. Из-за яркого света фар с моим ушибленным мозгом происходит нечто странное и неприятное. Знаю, ночью меня будут периодически будить, чтобы я ответил на глупые вопросы, вроде: "Как тебя зовут?", "Кто наш президент?", "Какой сейчас год?".
– Завтра ты останешься дома, в постели. Никаких видеоигр. Я не хочу, чтобы ты напрягал глаза. Можешь позвонить Заку или Кайлу после уроков, попросить конспекты и домашнее задание, – объявляет отец.
Я не отвечаю. Нет желания вступать в новый спор.
– У тебя получится завтра поработать на дому? – спрашивает мама у него. Я морщусь. Нет, пожалуйста.
– Да. Вероятно, мне придется отлучиться на пару встреч с клиентами, но большую часть дня я смогу за ним приглядывать.
Похоже, я возвращаюсь в родительскую тюрьму.
Грэйс
Утро вторника.
День тридцать третий.
Мама подвозит меня, чтобы не пришлось иметь дело с оскорблениями толпы в автобусе. Я прибываю в школу, и в ту же секунду, как переступаю порог, начинается. Нападки. Толчки локтями. Шепот и смешки. Громкие комментарии. Шлюха. Обманщица. Сука.
У меня нет совместных уроков с Заком МакМэхоном – единственный, по моему мнению, положительный момент. Зато мне приходится терпеть один с Мирандой. Она болтает с двумя девчонками, когда я сажусь на свое место.
– Поверить не могу, что она пожаловалась мамочке.
Ее собеседницы смеются, потом смотрят в мою сторону.
– Ее мать позвонила моей, и теперь проблемы у меня, хотя это она первая начала распространять ложную информацию.
Я тяжело вздыхаю.
– Миранда, мне жаль, если ты думаешь, будто я украла Зака у тебя, но я не вру... поверь, он мне не нужен...
Она смотрит на меня, как на кучу дерьма, на которую только что наступила.
– Тогда зачем наябедничала мамочке о том, что я довела тебя до слез?
