казался другим. Впервые в своей жизни я увидел взгляд полный гордости и любви,
который он всегда дарил Блэр. Взгляд, который я жаждал всю свою жизнь. Но только
теперь я понял, что отец всегда так на меня смотрел. Я был тем, кто закрывался от него.
— Я люблю тебя, папа, — произнес я с мокрыми от слез глазами. — Спасибо за всѐ,
что делал для меня в течение многих лет. Обещаю, я сделаю всѐ, что в моей власти, что
заставить тебя гордиться.
— Не сомневаюсь, сын.
Впервые в жизни я чувствовал свою принадлежность. Чувствовал себя любимым.
Чувствовал себя настоящим Паркером.
******
— Я рада, что ты вернулся, старший брат, — рассмеялась Блэр, когда мы шли к
нашим автомобилям, припаркованным на папиной подъездной дорожке.
Я засмеялся, чувствуя, как темные облака, окружавшие меня, наконец, рассеиваются.
— Технически по закону я был твоим старшим братом и в детстве.
Блэр присоединилась к моему смеху.
— Я рада, что ты всегда им был.
Именно в эту минуту я вспомнил, что мне беспокоило.
— Блэр…
— Да?
— Почему ты выглядела так потерянно, когда папа рассказывал о трастовом фонде
Кэтрин?
Девушка нахмурилась.
— Когда я впервые, примерно неделю назад, встретила Кэтрин, она сказала мне, что
после смерти родителей ей пришлось иметь дело с расходами на похороны и ипотекой, и
что теперь она по уши в долгах. — Блэр покачала головой. — Я даже выписала ей чек на
пять тысяч долларов… Но теперь я не имею ни малейшего представления, почему она
солгала. Если ей более чем достаточно перечислений из трастового фонда, зачем ей нужно
было заставлять меня думать, что она живет в нищете? Зачем ей эти пять тысяч?
— Хм. Странно. Почему ты не спросила об этом раньше?
— Не знаю. — Девушка пожала плечами. — Думаю, не хотела разбивать папе
сердце. Если он узнает, что Кэтрин солгала мне о деньгах и своей плохой жизни… Не
хочу, чтобы отец волновался.
— Блэр, иногда ты бываешь слишком самоотверженна. Знаю, тебе хочется узнать
свою биологическую сестру, но, судя по твоим рассказам, тебе стоит быть с ней
поосторожнее.
Лицо девушки вытянулось. Внезапно я заметил боль и страдание в ее печальных
изумрудных глазах и понял, что не знаю чего-то еще.
— Что произошло, Блэр?
Слезы начали медленно катиться по ее лицу.
— Мы с Дином расстались, — прорыдала она.
— Что? Почему? — Я не мог поверить своим ушам. Глядя на этих двоих, я с
