Навыки этих отрядов поддержки избыточны, то есть в будущих войнах «сухопутные» хакеры могут без больших трудностей перескочить в военно-воздушную миссию. Во время иракской войны армейские операторы взламывали сотовые телефоны повстанцев и отправляли им дезинформирующие сообщения, поскольку воевали с повстанцами на поле боя именно сухопутные войска. Однако у кибервоинов из военно-воздушных сил тоже имеются навыки проведения подобного рода дезинформации, и нет никаких причин, которые бы помешали им вступить в игру в случае, когда армейские были бы заняты в других сражениях. Аналогично военно-морской киберсолдат, обученный тому, как взломать навигационную систему вражеской подводной лодки или «поджарить» корабельный радар, может произвести разрушения и в коммерческой телекоммуникационной сети.
Третья главная задача заключается в защите самих Соединенных Штатов, и легла эта задача на так называемые Силы национальной кибернетической миссии. Эти Силы проводят не только оборонные операции. Они будут приведены в действие по приказу президента или министра обороны, если Китай попробует вывести из строя электрическую станцию или Иран попытается изменить базы данных ведущих банков или систем финансовых операций. Члены Сил национальной миссии умеют перенаправлять вредоносный трафик от атакуемого объекта, при необходимости вторгаться в сети или совершать ответные атаки на источник угрозы и уводить его в офлайн. Подчиняются Силы национальной миссии Кибернетическому командованию США, которое связано с АНБ и его хакерским Отделом специализированного доступа. Силы национальной кибернетической миссии – это только малая часть всех военных киберподразделений, где-то около 1 %, хотя точная цифра засекречена.
Пентагон «в полную силу разрабатывает наш метод, с помощью которого службы вольются» в трехуровневую структуру кибернетических сил США, как говорит Дэвис. Начиная с 2011 г. военные проводят регулярные кибервоенные игры на авиабазе Неллис, где проходила ключевая «Военная игра Шрайвера». В каждом из военных боевых командований власти основали объединенный центр управления кибероперациями, организованный в соответствии с географическим регионом. Возглавляют эти центры офицеры в звании генерал-полковника или адмирала. Каждый центр оборудован системами чрезвычайной конференц-связи, поэтому в случае надвигающейся или происходящей кибератаки на Соединенные Штаты военные ведомства, Министерство обороны, разведслужбы и дипломатические представители смогут быть на связи с президентом и Советом национальной безопасности – своего рода кабинетом министров на время кибервойны – и принимать решения об ответных действиях. Есть и свои системы оперативно-командного управления для американских кибератак. Существует даже чрезвычайная линия связи между Вашингтоном и Москвой – кибернетический аналог красного телефона времен холодной войны.
