- Какие у тебя последние сообщения из Рождествено? Я что-то давненько никого там не тревожил.
- Мне тоже давно оттуда не звонили.
- Почему? Связь действует?
- Да, все время действовала.
- Что они, обязанностей своих не знают? А ну, вызови их. Пробери начальника штаба, чтобы другой раз быстрее поворачивался.
Витевский соединяется с начальником штаба бригады:
- Говорит шестьдесят два. Я уже полчаса ничего от вас не имею. Большой хозяин приказал поставить вам это на вид.
Белобородов не выдерживает:
- Грубей, Витевский! Дай сюда трубку!
Генерал подходит к телефону, но в этот момент из соседней комнаты доносится странный шум.
Кажется, кто-то рвется к двери; его задерживают; слышен чей-то голос: "Обожди!" - и другой, взволнованный: "Мне надо лично к генералу".
Белобородов быстро идет к двери, распахивает ее и спрашивает с порога:
- Кому я нужен?
12.30. Шум сразу прекращается. Среди наступившего молчания раздается:
- Товарищ генерал, разрешите доложить. Полковник Засмолин просит подкрепления.
По голосу слышно, что человеку не хватает дыхания: он говорит запыхавшись.
И вдруг Белобородов громко, по-командирски произносит:
- Как стоите? Докладывать не научились! Фамилия? Должность?
- Виноват, товарищ генерал. Командир разведывательного батальона старший лейтенант Травчук!
- Не Травчук, а чубук вы! От дырявой трубки! Какого черта напороли паники? Откуда вы сейчас?
- Из Рождествено, товарищ генерал.
- Зачем нужны там подкрепления? Вам и самим там делать нечего.
- Разрешите доложить, товарищ генерал.
- Вольно, можешь не тянуться. Иди сюда, рассказывай.
Вслед за генералом в комнату входит Травчук. Поверх шинели натянуты широкие белые штаны, туго подвязанные кожаным сыромятным шнурком. Подвернутые полы шинели сбились на животе под белыми штанами. У Травчука растерянное, оторопевшее лицо.
Вместе с Травчуком в комнате появляется еще один человек. Я знаю его: это лейтенант Сидельников, командир мотострелкового батальона, отчаянный мотоциклист. Он очень молод, лицо кажется юношеским, но он умеет приказывать - в нем есть командирская жилка, в батальоне его слушаются с одного слова. Мотострелковый батальон расположен рядом, в пятидесяти шагах отсюда. Это тоже резерв Белобородова...
Щелкнув каблуками, Сидельников замирает, вытянув руки по швам и слегка подавшись корпусом к Белобородову.
На нем меховая шапка и хорошо подогнанный короткий полушубок, к рукавам пришиты варежки.
Сидельников не произносит ни слова, но весь он - сосредоточенное и вместе с тем радостное лицо; напряженная, словно на старте, фигура, - весь он сама готовность. Приказ - и он вмиг вылетит из комнаты. Приказ - и через две минуты батальон отправится выполнять задачу.
