Пайри позволил мне слегка покусать его.
– Я просто разрешаю тебе победить, – пропыхтел он. – Я же знаю, какая ты неудачница.
– Только в твоих снах! – Я встала на лапы и отряхнулась.
Пайри посмотрел на меня снизу вверх, склонив голову набок.
– Как скажешь, маленькая лисичка. – Он насмешливо загекал, то есть издал ряд прерывистых щелчков языком. – Безумная лиса, дурная лиса, просто еще одна дохлая лиса!
Эту поговорку мы с ним часто повторяли в один голос, хотя бабушка жаловалась, что у нее от этого шерсть встает дыбом.
– Я не настолько уж меньше тебя! – сердито бросила я.
Пайри подпрыгнул и развернулся на месте с веселым «вау-вау-вау».
– Маленькая лиса, маленькая лиса, ты всегда будешь маленькой лисой!
Я прыгнула на него, но он отскочил в сторону.
– А ты всегда будешь моим глупым братом, – фыркнула я.
Он прыгнул обратно ко мне и прижался носом к моей шее. Игра закончилась. Я больше не сопротивлялась. Я закрыла глаза и позволила теплу его тела просочиться в меня. Подбородком я ощущала биение его пульса. Мой собственный, похоже, вошел в тот же ритм. Наши сердца издавали один и тот же звук – ка-тамп, ка-тамп, и ритм постепенно замедлялся: каа-тамп, каа-тамп.
Из высокой травы вышел папа.
– Надеюсь, вы дружно поиграли вместе, дети.
Рядом с ним появилась мама.
– Дружно? – Ее глаза сверкнули.
Мы поспешили к ним, и они начали облизывать наши уши, пощелкивая языками и мурлыча.
– Мы всегда дружно играем, – тявкнул Пайри, метнув в меня предостерегающий взгляд.
Мама, кажется, хотела спросить что-то еще, но промолчала, потому что к нам подошла бабушка. Ее мех, как и мех Пайри, был пятнистым, переливался серебром, рыжиной и золотом и сиял на свету. У бабушки был настороженный взгляд, и ее, похоже, что-то тревожило.
– Бесшерстные? – Папа пристально посмотрел на бабушку.
Мы подняли головы над высокой травой и огляделись. Травянистая полоса была неширокой, просто что-то вроде зеленой тропы между серыми территориями, где росло несколько молодых деревьев.
Двуногие бесшерстные редко появлялись здесь, но они всегда были недалеко, преследуя нас, гоняясь за нами в ритме своей шумной жизни. Их миром была Большая Путаница, запретная для молодых лисиц суровая земля высоченных зданий и манглеров с немигающими глазами. Когда вставало солнце, оттуда выходили похитители – бесшерстные с палками – и окружали лисиц, которых потом никто больше не видел.
Бабушка отвела взгляд.
– Нет, ничего. – Она опустила морду и коснулась носом наших носов. – Вы уж очень грубо играете, дети. Пайри, ты крупнее Айлы. Надеюсь, ты об этом помнишь.
