, что он менее важен.
— Ваал — не наш мир, — ответил Апполлус.
— Это мир Сангвиния. Дом нашего отца.
— Нашего отца больше нет. — Апполлус старался держать голос ровным.
— Под двумя красными солнцами смерти будет начало искупления моих сынов. Их судьба будет решаться воином в золотом, по их действиям он познает их отвагу. И будут они сражаться с незнакомым врагом, чудовищем, держащим судьбу людей в своей пасти. В этой войне они не смогут победить, а поражение будет началом конца.
— Я читал Скрижали Сангвиния, — сказал Апполлус. — Сколько же наших братьев должно умереть ради победы Данте, сколько жизней Расчленителей стоит Ваал?
— Ваал стоит всех наших жизней. — Сет уже уходил прочь, повернувшись спиной к капеллану. — Он нужен нам, Апполлус.
— Память о благородстве не изменит нашу сущность.
— Нет, не изменит. — Сет повернулся обратно к Апполлусу, будто с тяжестью на плечах. — Но без него мы будем потеряны навсегда. Как мы сможем вернуться с самого края, если нам некуда возвращаться?
Апполлус промолчал и, постояв ещё мгновение, без слов последовал за Сетом в «Громовой ястреб».
Передо мной сцена безумия. Руины улицы заставлены штурмовыми машинами. Каждая артиллерийская пушка несет на себе следы предательства, её железные и стальные части изменились под влиянием темных союзников неккарийцев. Стволы орудий изломаны и разбухли, они растянулись как бесформенные рты, скалящиеся и кашляющие, когда выпускают снаряды. Некоторые из них дергаются в цепях, приковавших их к месту. Другие вспыхивают огнем, их корпусы сверкают и накаляются, поглощая тела орудийного расчета. Всё покрыто темными чернильными рунами, изменяющимися и дергающимися, когда на них посмотришь.
Я по колено в грязи, и она дрожит, когда орудия выпускают очередной залп.
— Держаться. В укрытие, — знаками указываю я Кофи. Сержант и его отделение находятся в здании за моей спиной. Этот разрушенный сельскохозяйственный завод — единственное укрытие на южной стороне вражеских позиций. На западе Эширос и его скауты скрылись в разбитых хранилищах нутриентов и ждут приказа. Остальные члены роты уже заходят с севера.
— Чисто. Двигайся, — показывает мне Кофи.
Я пригибаюсь ниже и начинаю движение, пролезая между двумя выгоревшими подъемниками к ближайшей машине.
В моем ухе звучит тихий звонок.
— Стой, — я замираю и бросаю взгляд на Кофи.
— Три цели. Десять шагов. — Я с трудом различаю его предупреждение.
Я прижимаюсь животом к земле и высовываюсь из-за груды кирпича, за которой прятался.
