Он не зря выбрал Алфея своим заместителем. Помимо самого Карлаена, среди воинов Первой роты ни у кого не было большего опыта борьбы со стремительными тварями Великого Пожирателя, чем у Алфея и его отделения — шутливого Афраэ, молчаливого Бартело, и близнецов, Дамариса и Леоноса. Последние двое вытянулись, когда Алфей приказал им отправиться на разведку, после чего развернулся, чтобы отдать приказы другим отделениям. Убедившись, что Алфей позаботится о делах, Карлаен внимательно изучил окрестности.
Город уже начали поглощать; наличие организмов-поедателей и споровых сеялок было достаточным доказательством этого. Капитан довольно часто видел подобные зрелища, и каждый раз они пробуждали в нем трепет отвращения от лицезрения человечества и всех его следов, превращенных в белковую суспензию и биомассу. Смерть — это одно, но тираниды забирали даже то немногое достоинство, что оставалось после неё.
Пальцы капитана сжались на армированной рукоятке мастерски сработанного громового молота, что он носил с собой. Молот Ваала был одной из самых изысканных реликвий, которыми обладал орден Кровавых Ангелов; он был выкован мастерами-ремесленниками тысячелетия назад, и Данте лично вручил его Карлаену по возвышению в звание капитана Первой роты. Оружие гудело от едва сдерживаемой силы. В этом отношении оно весьма походило на своего владельца. Карлаен поднял древнее оружие и положил его на плечевую пластину.
Он повернулся, и бионический глаз зажужжал, приближая пейзаж. Вид гниющих трупов и горящих обломков боевых танков простирался во все стороны, куда только мог дотянуться глаз. За несколько коротких дней мир превратился в поле боя, и солдаты Империума заставляли тиранидов платить кровавую дань за каждую пядь земли. Он проверил авгуры своего костюма, ища любые признаки жизни среди кровавой бойни.
— Они умерли славно, — сказал Алфей.
Карлаен обернулся.
— Докладывай, — сказал он.
— Скорее всего, мы в нужном месте. — Сержант снял шлем, обнажив бритую голову и, как и всегда, решительное выражение лица. Над его правым глазом блестел штифт выслуги. Пока Карлаен рассматривал брата, тот глубоко вдохнул, наполнив легкие токсичным воздухом. — Аааах, — выдохнул Алфей. — Пахнет как дома. Если бы дом был ямой, заросшей тиной.
— Каковой он и является, — отозвался со своего места Афраэ, изучая споровую сеялку. Он поднял цепной кулак в задумчивой манере. Оружие застонало, пробуждаясь к жизни, и его зубья провернулись с рычанием, разнесшимся по всей площади.
