Я сложила телефон и сунула в задний карман. Не умею я красноречиво говорить о чувствах и не бросаюсь словом на букву «л». Я люблю родителей, брата, люблю Мэтью, Эмили, Саймона, шоколад «Гэлакси», Александра Скарсгарда[8] и джинсы «Бакстер» из «Топшопа» — и очень-очень люблю мою квартиру. После университета я перебрала много паршивых съемных комнат и вполне терпимых соседок, но прекрасная трехкомнатная квартира на первом этаже, которая из-за кризиса досталась нам почти даром, сразу стала моим домом. Последние полтора года я устраивала в нашем гнездышке мягкую подстилку — в основном из гор неглаженого белья, до которого у меня вечно не доходили руки, но все равно. Дом, милый дом. Я поднялась на пять ступенек к васильково-синей двери и в тревоге остановилась. Что, если Саймон проснулся? Может, нужно было привести себя в порядок перед выходом? Что я ему скажу? Или мы притворимся, что вчерашней ночи просто не было?
— По крайней мере он хоть «Куросом» не пользуется, — сказала я себе и отчасти проходившему мимо парню с собакой, воткнув ключ в замок.
В квартире по-прежнему было тихо, и я осторожно сняла туфли, чтобы не разбудить Саймона. Так. Сейчас почищу зубы, сделаю кофе, а дальше будь что будет. Выложив завтрак на кухонный стол, я пошла в ванную. Ну и что, думала я, умываясь холодной водой. Один трудный разговор, и мы снова пойдем рука об руку к свадьбе, детям и счастью. На всякой дороге встречаются ухабы, у всех бывают затмения. А где вы видели идеальные отношения? Я схватила зубную щетку и напомнила себе, что счастливый брак до конца дней не более чем миф. Сказка. Так, пасты нет… Я машинально полезла в шкафчик у раковины за новым тюбиком. Настоящие отношения — это работа, тяжелая работа. Здесь не обойтись без понимания и компромиссов. Нельзя постоянно бегать от трудностей, надо…
Зубная паста.
В шкафчике не было тюбика, потому что только позавчера я начала новый. Но и в стаканчике ее не было. Как не было и зубной щетки Саймона. И бритвы. Сжимая щетку, я пошлепала обратно в коридор и остановилась перед дверью в спальню. Уже зная, что увижу, я все равно не могла заставить себя открыть ее. На меня накатила дурнота. И злость. И сознание, что меня одурачили. Я тронула дверь ногой и заглянула в щель. Пустая кровать. Я отступила и почувствовала под ногой что-то холодное и твердое и почти сразу же что-то острое, колючее и горячее. Фотография со дня рождения Эмили. Уходя, Саймон, должно быть, сшиб ее на пол. Надо же, торопился.
