— Эм, мы все это знаем. — Не дав подруге наброситься на Мэтью, я достала кошелек с «Китти-Китти» и помахала у Эмили перед носом. — Он просто завидует, он же безработный.
— Ничего подобного, у меня творческий отпуск, — поправил Мэтью, следя за освобождавшимся диваном. Подкараулив момент, он в три шага пересек танцпол, прежде чем стайка девчонок успела побросать сумки на стол. — Безработный — это когда денег нет.
— Снова на меня нападаешь? — с наигранной невозмутимостью спросила Эм.
Мэтью закрыл глаза и сжал пальцами переносицу. Это у него называется: «Я спокоен, я абсолютно спокоен».
— Я взял тайм-аут, пока не разберусь, чем хочу заняться.
— На целый год, — сказала Эм тихо, но внятно.
— Да, на целый год, — резко бросил он. — Может, начну рисовать сраную кошку и ляпать ее хоть на яйца, хоть на коробки для школьных завтраков вместо достойной работы!
— А разносить курятину и пасту на высоте пятидесяти тысяч футов достойнее, что ли? — рассвирепела Эм.
— Нет, балда, поэтому я и сделал перерыв!
— На целый год?
— Ребятишки, — сказала я громко, — закройте рты, пожалуйста.
Мэтью прищурился, а Эм высунула язык, после чего оба повернулись ко мне, забыв, о чем спорили. С ними я постоянно чувствую себя учительницей на экскурсии, и это одна из причин, почему мне до зарезу нужен Саймон. Деловой, солидный, положительный Саймон — единственный, кто напоминает мне: я уже выросла. Он и еще… налоговая декларация. Не то чтобы я объединяю их в одну категорию, но чем-то они похожи.
— Значит, сегодня у тебя ночь? — спросила Эм, одернув на дюйм подол маленького черного платья из «Топшоп». — С Саймоном?
— Да, — подтвердила я, снова заправляя пряди за уши. — Сегодня у меня ночь.
— И уже есть план? — спросил Мэтью, растрепав мне волосы. — Не закладывай за уши, выглядишь как грустная мышь. Кому захочется спать с унылой мышкой?
— Мерси. — Я обожгла взглядом пол, не решаясь обижать друга, и глубоко вздохнула. — План еще не придуман. Я зайду к нему, прихватив что-нибудь выпить, и поздороваюсь с его друзьями. Вы же знаете, его приятели меня любят.
Эм и Мэтью ободряюще закивали. Приятели Саймона действительно меня любили. Я была крутой подружкой, которая за компанию могла пойти в «Мятный носорог» праздновать Рождество. Которая по утрам делала бутерброды с ветчиной на всю компанию, всю ночь храпевшую на нашем диване. Которая знала, в чем суть правила офсайда. Вернее, я терпела стриптиз-клубы, резала сандвичи, чтобы мужчины малость протрезвели, и притворялась, что разбираюсь в футболе, но я не считаю это уточнение сколько-нибудь необходимым.
