— Я только что позволил себе смелость, сэр, задать этот вопрос его светлости, когда подавал ему чай, и он выразил желание, чтобы вы, если вам угодно, оставались его гостем и на праздники.
— Очень любезно с его стороны. Не премину поблагодарить его лично, если он в состоянии меня принять. Кстати, как он чувствует себя сегодня?
— Его светлости лучше, благодарю вас. Он уже на ногах, но еще не сходит.
— На ногах, но еще не сходит, — повторил д-р Ботвинк задумчиво. — На ногах, но не сходит! Английский язык невероятно выразителен.
— Именно так, сэр.
— Кстати, Бриггс, вы только что говорили о праздниках. Полагаю, что при нынешних обстоятельствах празднество будет носить чисто номинальный характер?
— Как вы изволили сказать, сэр?
— Я думаю, что в действительности не будет никакого торжества, никакого, — он в нетерпении щелкнул пальцами, не находя нужного слова, — никакого пира горой?
— Не могу сказать, сэр, в точности, как именно будут праздновать, но надо полагать, что Рождество пройдет тихо. Его светлость пригласил только немногих из родни.
— А! Значит, будут гости? Кто же, например?
— Нынче вечером приезжает сэр Джулиус, а завтра…
— Сэр Джулиус?
— Сэр Джулиус Уорбек, сэр.
— Но ведь он министр финансов в нынешнем правительстве?[2]
— Совершенно верно, сэр.
— А я, исходя из моих разговоров с лордом Уорбеком, думал, что у него совершенно иные политические взгляды.
— Политические, сэр? Сэр Джулиус приезжает сюда, как я понимаю, только в качестве брата лорда Уорбека.
Д-р Ботвинк вздохнул.
— Прожив столько лет в Англии, — сказал он, — я иногда чувствую, что так никогда ее и не пойму. Никогда.
— Могу еще чем-нибудь вам служить, сэр?
— Извините меня, Бриггс. Мое пошлое любопытство иностранца отвлекает вас от дел.
— Отнюдь нет, сэр.
— Если вы можете выдержать в этом погребе еще несколько минут, мне хотелось бы услышать от вас нечто в известной мере важное для меня. Каково будет мое положение в доме на рождественские праздники?
— Как это, сэр?
— Мне, наверно, лучше всего будет держаться в стороне, верно? Лорд Уорбек был так добр, что рассматривал меня как гостя, но, разумеется, я не рассчитываю, что меня будут принимать как близкого родственника — в особенности когда его светлость на ногах, но еще не сходит. Положение довольно щекотливое, а, Бриггс?
Дворецкий кашлянул.
— Вы хотите знать, как будет с едой, сэр?
— Да, как будет с едой — вот в чем, по-моему, загвоздка. А в другое время у меня хватит чем заняться и здесь. Что вы мне посоветуете?
