Смерть была близко.
Я чувствовала ее рваное дыхание на своей шее.
Страх не сковывал душу.
Свобода — единственное, что окутало меня теплым шлейфом.
Короткий вдох прерывался длинным и шумным выдохом, зрение периодически мутнело и все вокруг становилось черным, как в самую беспроглядную ночь, а потом возвращалось на мгновение.
В одно из таких мгновений я увидела лицо Данила, склонившееся надо мной. Он что-то бормотал, пихая мне в рот какую-то липкую гадость. На вкус она оказалась невыносимо сладкой и вязкой, как клейстер со ствола вишни.
Когда я попыталась выплюнуть это, Данил стиснул мои челюсти:
— Глотай! Марта, пожалуйста! Ты должна поесть! — повторял он надрывным шепотом.
Я поняла, что это очередная шутка моего воспаленного сознания и подчинилась. Все равно жить оставалось считанные часы, а может и минуты…
— Молодец, — тут же похвалил Данил и нежно погладил меня по голове.
Я послушно глотала противную сладость, почти не пережевывая. Желудок противился и постоянно норовил вытолкнуть клейстер наружу, то и дело скручиваясь болью от судорог.
Выла я в голос.
— Потерпи еще немного, девочка, — уговаривал Данил, а мне хотелось верить, что он не галлюцинация. — Еще чуть-чуть и все закончится. Потерпи, Марта. Только не умирай сейчас.
Очнулась я в палатке. Казалось, что боль и тошнота отступили.
Явных признаков того, что Сергей и кормящий меня Данил были не галлюцинацией — не нашлось. Голова раскалывалась так, что сопоставить части мозаики и размышлять о чем-либо я оказалась не в состоянии.
После галлюцинаций, которые, оказывается, посещали не только меня, все решили, что необходимо переходить к решительным действиям, если хоть кто-то хотел по-настоящему выжить.
Так родилась жуткая пародия на русскую рулетку.
Вместо пистолета — короткие веточки.
На кону все так же жизнь.
Только мы разыгрывали роль… обеда.
По правилам, каждый из нас должен был одновременно со всеми вытянуть из кулака ведущего по палочке. Кому выпадала короткая — проигрывал.
Первой съели Олечку.
— Нет. Пожалуйста! Не надо! — просила она, дрожа от страха.
Ребята обступили старосту тесным кругом.
— Ты сама вытянула короткую, — зашептала Регина, склонив голову набок. — Такова судьба. Просто, сегодня тебе не повезло, Ольга.
Староста вздрогнула от твердости ее голоса.
Регина подняла острый булыжник и задумчиво повертела его в руках.
— Вот и все. Просто не повезло.
— Заткнись! — рявкнул Дима, поворачиваясь к ней.
В этот момент мне показалось, что одногруппник отступится от этой идеи и кинется на защиту Олечки. Ведь с ней он общался ближе всех. Да и ни для кого не было секретом, что Димка еще с первого курса влюбился в старосту по уши.
