Андрей поспешил вмешаться, видя готовность Ивана броситься в драку:
— Перестаньте! Не ведите себя, как дети. — Он посмотрел на Ивана. — Чего ты к нему привязался? Пусть делает что хочет…
— Не люблю халявщиков, — пробормотал себе под нос Иван.
— Такой же, как и ты, — не отставал от него Виктор.
— Ты забыл, что за все платишь не ты? — не унимался Иван.
— Хватит! — грозно рявкнул Андрей. — Еще раз я услышу упоминание о деньгах, развернусь и уйду отсюда. Дальше буду действовать один. Что с вами? Как дети! Вы мне сейчас особенно напоминаете тех пацанов, которых я знал пятнадцать лет назад. Такие же задиры. Не хватает еще Кирилла, который не отставал от вас ни на шаг. И не лень вам задирать друг друга? Лучше подумайте, как нам быть дальше?
К столику подошла официантка, толкая перед собой большую двухъярусную тележку, заставленную тарелками. Разговор на этом оборвался. Все занялись выбором блюд на ужин, которые были представлены в неплохом ассортименте.
Глава 9. Завеса над тайной приподнимается
На следующее утро, наспех позавтракав, друзья отправились на поиски дяди Федора — старого, хорошо забытого, знакомого. Дежурный администратор объяснила, как найти «каморку» завхоза, озадачив хитрой улыбкой. Но уже через несколько минут все стало ясно. Дело в том, что «каморка» представляла собой достаточно большую комнату с качественным евроремонтом. Вдоль обеих стен от входной двери, тянулись металлические стеллажи, на которых чего только не было: и ветошь, и ведра, и швабры, и флаконы с разнообразными чистящими и моющими средствами, и спортивный инвентарь, в общем, все, что только могло понадобиться для нормального функционирования санатория.
Кроме стеллажей, из всей мебели в комнате находился еще массивный деревянный стол, установленный в простенке между двумя огромными окнами, прямо напротив двери. Но самой замечательной была фигура мужчины — он с чинным видом сидел за столом и читал толстую книгу. Длинные абсолютно белые волосы и широкая того же цвета борода делали его похожим на батюшку Льва Толстого. Дополняли картину очки в коричневой оправе, водруженные на нос, и просторная белая рубаха с глубоким V-образным вырезом, открывавшая взору курчавые белые волосы на могучей груди.
В мужчине невозможно было узнать того самого дядю Федора, которого они когда-то знали. В бытность работы кладбищенским сторожем выглядел он иначе — намного худее, русые волосы, всегда коротко стриженые и редко причесываемые, вечно торчали в разные стороны, сохраняя ночные примятости. Одевался он небрежно, чаще в какой-то замусоленный ватник, при чем, неважно зима ли, лето стояли на дворе.
