А кто-то вообще тогда с головой погрузился во французское распутство и, вернувшись в родной штат Мичиган или Колорадо, предлагал своей жене или подружке любить себя по-французски. Освободители Франции в своей чопорной тогда Америке сгорали от желания научить своих женщин всему, что им показала «мамочка». И они таки научили своих жен и подруг французской любви. Незабываемые времена открытий и единения континентов и стран.
А вот и Германия, следом за Францией в рейтинге сексуальной отзывчивости. Германия в силу своей ментальности здесь выступала основательно и наследственно тяжело. Немецкая сексуальная жизнь, что портвейн или мадера вперемешку со шнапсом, и в отличие от легкого французского шампанского, основательно и тяжело хмелили голову. В 30-е годы в Германии женщина как награда, как предмет украшения, вожделения и производства потомства («Родине нужны солдаты – истинные арийцы»).
Зловещий рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер и глава партийной канцелярии Мартин Борман объединились в создании нового законодательства о браке. Педант Гиммлер, содержавший на свою зарплату жену и любовницу, имевшую от него детей, и Борман, жена которого нарожала ему и рейху восьмерых малышей, и который хвалился Гитлеру своей сексуальной агрессивностью, сначала озадачились философией брачного закона. За исходную ситуацию брали, конечно, войну и ее последствия. Оба считали, что после войны три-четыре миллиона немецких женщин останутся незамужними. Осчастливить этих несчастных можно было, только сделав их матерями. И право на это могло принадлежать «порядочным, волевым, физически и психически здоровым мужчинам». Для их отбора разрабатывался особый порядок, который давал возможность «вступления в прочные брачные отношения не только с одной женщиной, но и еще с одной». Это предлагал Борман в своем меморандуме, а Гиммлер его дополнял: право вступления во второй брак дается как высокая награда героям войны, кавалерам золотого «германского креста» или «рыцарского креста». Потом это право касалось кавалеров «железного креста» первой степени и обладателей золотого или серебряного знака участника рукопашных боев. За этой логикой – философия поощрения воина, выдержанная в традициях Римской империи и непритязательно сформулированная Гитлером: «Лучшему воину достается самая красивая женщина… Если немецкий мужчина-солдат готов безоговорочно умирать, то он должен тогда иметь и свободу безоговорочно любить. Борьба и любовь всегда были связаны друг с другом. Пусть обыватель радуется, получив то, что ему останется». По-гитлеровски, воину-победителю лучшую женщину, всем остальным – что останется. Советскому солдату, вступившему в Германию в 1945-м – выходит тоже.
