Она визжит в трубку. Иногда она ведет себя не как мой босс или владелица журнала.
– Ты ведь пойдёшь? Пожалуйста, скажи мне, что ты согласилась?
– Я согласилась.
Новый визг. Боже, она что, пила?
Я поднимаю свой взгляд и замечаю Уилла, входящего в двери.
– Слушай, я должна идти, Уилл только что пришёл.
– Как только вернешься, сразу в мой офис. Я хочу знать все грязные детали.
– Не было никаких грязных деталей, – смеюсь я, но так, чтобы мой голос звучал тише, чтобы Уилл меня не услышал.
– Конечно же это не так. Скоро увидимся, – напевает она.
Я вешаю трубку, и Уилл наклоняется и целует меня в щеку. В то же место, куда меня поцеловал Джейк. Я ощущаю странное чувство и вспышку гнева по отношению к Уиллу. Я раздражена, что он стер поцелуй Джейка. Что абсолютно безумно, даже по моим стандартам.
Уилл садится напротив меня, и к нам подходит официант. Уилл заказывает кофе с молоком, а мне еще один "Латте".
– Хочешь что–нибудь поесть? – спрашивает он меня.
– Я буду "Панини" с сыром и ветчиной, – говорю я официанту.
– А для меня сандвич на ржаном хлебе, – говорит Уилл, возвращая меню обратно официанту.
Уилл берет меня за руку. Очевидно, что его руки намного мягче, нежели руки Джейка.
– Я скучал по тебе вчера вечером, – бормочет он.
– Я тоже скучала, – улыбаюсь я.
– Так как все прошло? Ты повеселилась с Симоной?
– Да. Мы здорово напились ночью.
– Разве вы не всегда так делаете? – улыбается он. – Отличные новости о ее повышении.
– Так и есть, – Я провожу рукой по столу и тяжело вздыхаю. Сейчас или никогда. – В общем, у меня тоже есть новости.
Его глаза смотрят на меня с интересом.
Интересно с чего начать. Наверное, просто с начала.
– Ладно, я никогда тебе не говорила этого, не потому что это большой секрет или еще что–то. Просто потому, что это не столь важно, и вообще я не рассказываю этого кому–либо. В общем я росла по соседству с Джейком Уэзерсом.
Я вижу в его глазах замешательство, которое моментально переходит в осознание того, что я ему сказала.
– Джейк Уэзерс... из... "Ужасного Шторма"... Джейк Уэзерс.
– Единственный и неповторимый, – я натянуто ему улыбаюсь.
– Ого! – Очевидно, что он поражен тем, что я сказала. – Ничего себе, ну ладно. Так ты его знала так себе или довольно–таки хорошо?
– Он был моим лучшим другом.
– Ох.
– Мы потеряли связь, когда его семья переехала в Америку, мне тогда было четырнадцать, и ну, мы недавно наладили контакт.
Он хмурит лоб.
– Когда?
– Ну, сегодня. Этим утром.
– Ох, – повторяет он. Теперь его голос напряжён.
