- Мы с лейтенантом подумали, и я решил! – бойцы встрепенулись, затаращились оживленнее, – Киев никуда не денется! – и, не дождавшись, пока удивление на ошарашенных мордах перерастет в непонимание, продолжил. – Да и Збых сейчас не ездок.
Литвин попытался было что-то промямлить, но получил незаметный тычок локтем. Йозеф-то не глуп! Вон как скалится, видать, понял, что к чему.
Но к чему ведёт капитан, сообразил не только Котодрал. Молчаливый обычно Руперт замахал руками, привлекая внимание.
- Эй, капитан! Мы на такое не подписывались! В контракте и слова нет, что мы должны гоняться за гадюками-переростками.
- Красавчик, ты дурней трех валахов! Нас навещала не гадюка-переросток, а отожравшийся уж. Ты боишься ужей? – ехидно спросил Мирослав.
- Уж, гадюка – какая разница, если про них нет уговора?! – прыщавая харя англичанина пошла пятнами, – я не нанимался ловить в долбаной степи долбаных змей!
- Раз нет уговора, то можешь посидеть в сторонке, – презрительно хмыкнул испанец. – А мы её поймаем и отрежем ей башку.
- И продадим циркачам, – добавил капитан, – возьмем серебром по весу. Ну или золотом, если у них не хватит серебра! А теперь, когда все пошутили и посмеялись, то пусть слушают внимательно. И не говорят, что не слышали. Кто боится – свободен. Моей банде не нужны трусы, не способные даже поймать червяка! Ну а кто в деле, тому я обещаю неплохую прибавку. Пять талеров, к примеру.
Наёмники начали переглядываться. Мирослав деланно хмурился, оглаживая рукоять пистолета. Нехитрые мысли молодёжи читались влет. На одной чаше – змея, в которой двадцать-тридцать шагов злобности и которая может в легкую утащить лошадь. На другой – пять талеров. И степь. Выжить одному трудно – мало ли, вдруг змея не одна? Или татары какие? Или вообще страшные запорожцы, с которыми многие хорошо знакомы по скоротечным, но кровавым стычкам среди европейских лесов и дорог, а кто не сталкивался лично, тот преизрядно наслушался всяческих ужасов. Вообще, страшные тут люди живут и жили! Одно слово – шкифы!..
***
- Эль команданте, признавайся, скольких владельцев пережили эти, – испанец прищелкнул пальцами, подбирая нужное слово.
- Маляры зовут их «эскизами», – ответил Мирослав, осторожно разворачивая тугой свиток. Затасканная бумага, кое-где прожженная, так и норовила завернуться обратно. – Но это карта. Не скажу, что подробная, но есть шанс оказаться в нужном месте. А вот где её откопал Орден, мне знать не дано.
