Несколько раз я подходил к госпоже Алисе с твердым намерением передать просьбу Амалии, но не мог этого сделать. Открыв рот, я начинал говорить о хорошей погоде, красивом саде или о чем угодно, что приходило в голову, но только не о вальсе Шопена. Всякий раз, представляя реакцию госпожи Алисы, я загадывал, что она сделает: одно действие из трех – позвонит сразу в нервно-психологический диспансер, попросит приехать ко мне своего доктора Глейзера или просто вызовет скорую помощь?
Все же слово, данное мной Амалии, угнетало. Ведь я обещал выполнить ее просьбу! Каждый раз, чувствуя ее присутствие рядом, настроение мое портилось. Иногда казалось, что кто-то гладит меня по волосам или притрагивается к моей руке. Очевидно, она или Мария напоминали о себе. Как-то днем в будуаре представился удобный случай поговорить на эту тему. Госпожа Алиса сидела за секретером, и что-то записывала в еженедельник. Французское окно было настежь открыто, и из него хорошо просматривалась Западная терраса, залитая солнцем. Там никого не было. Попросив у госпожи чистый лист бумаги, я вышел через французское окно и сел за плетеный столик на свежем воздухе. Думалось хорошо, и я стал записывать идеи. Скоро хозяйка дома присоединилась ко мне и попросила вездесущую Эву принести нам чай с бисквитами. Поинтересовавшись, о чем я пишу, она была удовлетворена. Заметки и тезисы для дальнейшего плана работы, – ей было это понятно:
– Помню, как теплыми, летними вечерами в лучшие времена для моей семьи, когда все еще были живы, Амалия никак не могла понять, почему я бегу к секретеру и хватаюсь за ручку и блокнот. Она совершенно была не практична. План работы, который я всегда составляла, казался ей китайской грамотой. Зато она любила играть на рояле. И как играла! Восхитительно! Я могла слушать часами…
– Как она «музицирует»? – Неожиданно для себя задал я вопрос, перебив рассказчицу. – Простите. Сам не знаю, почему я вспомнил это выражение госпожи Матильды.
– Я думаю, знаете. Вероятно, Вы тоже слышали «двойное пиано» звуков рояля, доносившихся из Музыкальной гостиной? – Госпожа Алиса опустив глаза, размешивала ложечкой в чашке сахар. Однако кусочки сахара лежали рядом на блюдечке.
– Вы не положили сахар.
– Простите, что Вы сказали? – Я повторил. – Спасибо. Действительно. Задумалась, вспомнив Амалию и тех, кого уже не вернешь.
– В то Воскресенье, придя раньше с храма, я слышал доносившийся с Музыкальной гостиной вальс Шопена.
