Подробностей нашей встречи с «лисичкой» никто сообщать, естественно, не стал, ограничившись краткой версией из разряда «забрели на погост, услышали плач, нашли ребенка, выяснили чей и теперь везем его домой». Все остальное мы планировали обсудить при личном знакомстве с осчастливленным новостью папашей. Ну, или не все, а то, что ему нужно знать. Про нападение охотника и допрос трупа никто рассказывать, естественно, не собирался. Ариэлле же Граф, как и обещал, поставил блок на использование смертоносного дара, после чего немного подчистил память, перекрыв некоторые воспоминания и, напротив, усилив другие, подтверждающие версию, которой мы придерживались.
Про то, что девочка нашлась, лич велел ее родителям пока никому не говорить, так как предатель кто-то из их близких и доверенных людей. Поэтому и встречу назначили не дома, а возле главного храма, куда мы, собственно, и ехали. Хорошее место, общественное, открытое, и в то же время поход туда несчастной пары, жаждущей помолиться божественной чете, чтобы помогли им вернуть дочь живой и здоровой, не должен был вызвать ни у кого подозрений. От встречи нас ищейками тоже пришлось отказаться, хоть такой эскорт и выглядел соблазнительно. Окажись мы под охраной «лис», и к нам бы вряд ли сунулись «волки», которых, уверена, Акиллар уже отправил на мои поиски. Этот блондин, как я уже успела убедиться, легко не сдается.
Столица встретила нас густыми сумерками, яркими фонарями и моросящим дождем. Одетые в камень улицы были украшены ровными газонами, клумбами и аккуратно подстриженными деревьями. Справа виднелись поблескивающие стеклянными фасадами современные высотки, а центральные улицы приветствовали гостей строгими белоснежными стенами, узкими окнами в обрамлении синих ставен и скромными вывесками. Сдержанность и почти стерильная чистота навевали тоску, или мне просто хотелось спать? Ариэль, кстати, уже давно дремала, привалившись к невозмутимому личу, изучавшему что-то на страницах мирлинга. Я же украдкой сцеживала в руку зевки и старательно гнала прочь сонливость.
Чем ближе мы подъезжали к храму, расположенному на холме, тем величественнее становились «декорации». Разбитый у подножия парк мог бы оживить унылый облик города, но деревья, доведенные при помощи ножниц до идеальной конической формы, выглядели мертвыми, а каменные вазы с цветами наводили на мысли о погребальных обрядах. Широкая лестница, украшенная рядами стрельчатых арок, светлой лентой поднималась к массивному зданию, увенчанному прозрачным куполом, через многочисленные грани которого лился яркий холодный свет. Входов было четыре – по разным сторонам света, и каждый считался главным.
