– Нет у тебя сына! – заявил бьерн, ищейки которого давно уже собрали полное досье на Эритэ Элгрэй.
– Ошибаешься, – холодно ответила она. – Есть. И он остался один в доме моей, как ты выразился, предательницы-подружки и ловеласа Жака. По-твоему, это нормально?
– По-моему, у Северьяна родная мать имеется, – парировал мужчина. – Вот пусть она о нем и заботится. А ты едешь со мной, и точка. Понятно, ве… некроманточка? – исправился он и, посмотрев на брата, притормозившего на светофоре, приказал: – Паша, созвонись с жрецом, договорись на проведение ритуала в моем доме часа через три. Или лучше через два. Тебе ведь хватит этого времени, чтобы прихорошиться, дорогая? – Последняя фраза, насквозь пропитанная мстительной иронией, адресовалась помрачневшей Эритэ. Девушка молчала, обдумывая ситуацию, Акиллар же продолжал говорить для закрепления нужного эффекта: – А если заартачишься, Ангел, я заберу вашего с Анной сыночка тоже, и тогда твоей подружке не удастся доехать до столичного храма и избавиться от брачной метки.
– Ты и это знаешь? – передернув плечами, уточнила Рита.
– Я все знаю, милая, – широко улыбнулся ей «волк», наконец-то совладавший с эмоциями, а потом, низко наклонившись, прошептал на ухо брюнетке: – И про лича твоего тоже в курсе. Интересно, что скажет о вашем обмане гильдия некромагов? А власти?
– Лича? – едва слышно выдохнула некромантка и побледнела, бьерн же решил, что она разволновалась из-за его излишней осведомленности, и самодовольно продолжил:
– Да-да, Ангел, я и это знаю. Удивлена? Но могу и не разглашать информацию, ведь у жениха и невесты должны быть свои маленькие секреты. Ты, главное, будь хорошей девочкой, и никто вашу страшную тайну не узнает.
– Ты больной, Акиллар?! – воскликнула Рита. – Если мой Граф не тот, за кого себя выдает, Ане грозит опасность! – треснув в сердцах мужчину по плечу, выкрикнула она.
– Э нет, опасность ей больше не грозит, – постарался успокоить невесту бьерн.
– Больше?! – вызверилась та.
– Ну…
– Сейчас же выкладывай все, что знаешь, соба… волчара хитромордая!
– Нет, чтоб любимым волком назвать, – проворчал блондин, оценив, что и некромантка исправилась, как он недавно.
– Да за что тебя любить-то? – возмущенно спросила девушка.
– А Жака за что?
– С чего ты взял, что я люблю Жака? – чуть не взвыла она, а блондин победно улыбнулся. – Могильная плесень! Ты мне опять зубы заговариваешь, да? Немедленно признавайся, что сделал с Аней? – Черные брови девушки сошлись на переносице, а пальцы впились в мужскую футболку.
