-Куда поедим мисс?
Куда же ехать, когда подыхаешь? Когда сердце кричит, надрывается о своей кровиночке, о самом себе?
-К сыну.. Отвезите меня к сыну!-прошептала Аня.
Мужчина шокировано уставился на нее.
-Мэм у вас все в порядке? Вам плохо?
-Да... мне плохо, мне очень плохо! –отрешенно сказала Аня самой себе.
-Может, отвезти вас в больницу? Вам там помогут.-мужчина уже с каким-то страхом смотрел на нее. Когда до Ани дошли его слова, она захохотала, смеялась до слез и истерики, повергая мужчину в еще больший ужас . Боже, какая ирония! Она всхлипывала, утирала слезы, а потом начинала вновь хохотать. Но когда сил уже не осталось, безразлично прохрипела :
-Мне никто уже не поможет! Отвезите меня на Хайгейт...
Мужчина попытался возразить, но Анна перебила:
-Просто отвезите и все!
-Мне кажется..
-Засуньте себе в задницу свое « кажется»! –отрезала она со злостью и отвернулась к окну. Мужчина махнул на нее рукой, Аня же усмехнулась. Стоило ли начинать прикидываться добрым самаритянином, чтобы при первом же сопротивлении спасовать?! Хотя о чем это она? Это же мужик! Существо, пекущееся только о своих яйцах.
Ярость снова полосонула по живому или уже по мертвому? Скорее всего, по мертвому, живое так не смердит. Но все это вновь отступило, когда перед окнами начали проплывать серые тени кладбища. Анна сжалась, внутри все сковало от страха. Она превратилась в деревянную, машинально сунула водителю деньги, которые были в кармане, и двинулась к сторожке смотрителя.
-Мне нужен Мэтт Беркет!
Грузная баба, сидевшая в коморке, оторвала взгляд от телевизора и окинула ее негодующим взглядом.
-У нас тут кладбище, а не общежитие милочка! –выплюнула она грубо и продолжила смотреть какое-то шоу.
Вот так. Словно звонкая, похабная пощечина хлестанула в самое сердце, вырывая невольный вскрик. Аня зажала рот, чтобы не выдать свое состояние на грани безумия. Смотрела на эту жирную жабу и задыхалась от жестокой насмешки, от ярости и шока. Ели сдерживая себя, чтобы не вцепиться в эту тварь и не порвать на куски, зубами впиваясь в ее отвратительное тело. Аня задрожала, впилась побледневшими пальцами в подоконник маленького оконца и процедила, будто не своим голосом:
-Ты- мразь, если не хочешь лишиться работы, подними свою жирную ж*пу и отведи меня к моему сыну!
-Тихо девушка тихо! –осторожно поднялась толстуха, успокаивая ее, как сумасшедшую, глазки трусливо забегали. Аня была доведена до предела, а потому ее раздражало даже малейшее промедление, и она заорала:
