-В душе, наверно, я и есть старуха.-как-то задумчиво ответила Аня, но тут же пожалела о своих словах. Веселое настроение Маркуса испарилось, он немигающим взглядом следил за церемонией, плотно сжав губы. Вечер прошел мрачно, всю обратную дорогу они вновь молчали. Только на следующий день Маркус сообщил, что они едут в Уолсингем. Мэтт попытался возражать, но суровое лицо отца пресекло все попытки. Аня была и рада, и в то же время смущена. Но решила, что выяснит все позже.
До Нориджа они доехали за четыре часа. Аня спала, убаюканная плавной ездой и тихой музыкой в плеере, Мегги и Мэтт о чем-то увлеченно болтали , а Маркус сосредоточенно вел машину. Перекусив в Норидже и размяв затекшее тело, они двинулись дальше. Дорога до Уолсингема была ужасной, также дождь со снегом не способствовали быстрой езде. Аня же вновь уснула.
-Там замечательнейший дом у меня. Кстати, в деревни построили точную копию дома Святого Семейства в Назарете, потрясающие виды, а какая рыбалка. Отдохнешь, хоть воздухом свежим подышишь.-увлеченно рассказывала Мегги, когда Аня проснулась и вытащила наушник.
-Я и в Куршевеле подышал бы, там знаешь как круто?-спорил Мэтт.
Аня обняла сына и притянула к себе. Они с Мэтти сидели на заднем сидении, а Мегги с Маркусом впереди.
-О, Эни, дорогая, ты уже проснулась. А я пытаюсь убедить нашего непоседу, что ему обязательно понравится в Уолсингеме. Маме будет очень полезно провести немного времени в деревни, она скоро родит тебе сестричку..
-Братика!-возразил Мэтт, Аня улыбнулась, Маркус же довольно похвалил сына:
-Правильно, сынок, хватит нам и одной девчонки в семье.
-Да! - поддакнул Мэтти.
-Ой, ну смотрите-ка! А от куда такая категоричность?-воскликнула свекровь.
-А вот спросите своего сына!-поддержала ее невестка , поглаживая кудряшки сына.
-Да не издевайтесь! Девочка - это же одни проблемы, что я буду с ней делать, когда она подрастет, и ей начнут названивать всякие засранцы?
Аня и Мегги захохотали.
-Я же просто посажу..-но тут его голос оборвался. Аня посмотрела в лобовое стекло, сердце замерло, как и время. Все происходило, как в замедленной съемке, а потом тишину разорвал крик Мегги. Аня прижала сына к себе, на них с бешеной скоростью несся грузовик. Все исчезло для нее, остался только сын, только он один, она прижимала его к себе, пытаясь защитить. В голове билась лишь одна мысль: «Господи, все, что угодно, только пусть мой сыночек живет! Ни о чем не прошу, только бы он был жив! Умоляю...» Обжигающая боль пронзила тело, крики оглушили, все смешалось, все ее существо, словно разрывало и скручивало от адской боли, но руки тянулись, искали, сердце рвалось к своему ребенку, к самому дорогому, что есть у нее в жизни. Она искала Мэтти, своего сыночка, сквозь пелену боли, крови и слез, но его не было, сознание покидало ее, она цеплялась за реальность, а она убегала.
