Я на сей раз помолчал, а Дин, скосившись на дверной проем позади, будто услышав кого-то, продолжил загадочно:
— Там всегда кто-нибудь бродит. Близко особо не подойдешь, приходится окольные пути выискивать, часто выжидать… — взглянул на меня, сощурился кротом. Лицо напряглось, желваки натянулись прутьями. — И к супермаркету не один раз пытался пробраться, но, увидев стаи потрошителей, — уходил. Через основной вход туда не попасть — там место открытое, считай, что ты у каждой твари на виду. Еще дорога рядом проходит, по ней частенько всякий сброд по пятеро, по семеро ходит, все со стрелковым оружием — тоже особо не погуляешь. Если только забор перелазить — он сразу перед супермаркетом — или справа, через черный ход, но… бог его знает, прямо так близко к нему не приближался, потому не знаю, Курт.
«А я как раз и хотел через него пробираться…» — зашевелилась в голове мысль.
Пока разговаривали — вскипел чайник. Кинув каждому в кружку щепотку черного чая, Дин щедро налил кипятка и, подув, первым сделал глоток, почмокал губами.
— Значит, забор, говоришь… — хитро сузив глаза, задумчиво произнес я, попивая мелкими глоточками крутой кипяток, почти не отдающий чайным вкусом. Сказав это — минуту помолчал, потом повернулся к Дину и спросил: — И что он из себя представляет? Проверял?
— Да простой он, бетонный, сверху проволочка колючая натянута — одним словом, ничего особенного, — спокойно поведал Дин, уже допивая остатки чая. Когда кружка совсем опустела — забрал из рюкзака просаленную пачку сигарет, почерневшую до такой степени, что невозможно было прочесть наименование марки, достал две последние, передал одну, дал прикурить. Потом уже продолжил: — Через него, конечно, не лазил, да и не особо-то и хотел, если честно, но то, что лучше этой дорожки к супермаркету не найти, — это факт, как пить дать.
— Даже так… ну, что ж, ладно… — с жадностью затягивая желанную сигарету, чей вкус уже успел слегка позабыться, промолвил я, — спасибо за дельный совет, Дин. Так и поступлю, значит…
И уже хотел попрощаться со своим новым знакомым, поблагодарить за все и с новыми силами отправиться дальше в путь, пока еще засветло, — охотник выступил с таким предложением, какого я никак не мог ожидать:
— Курт, возьмешь меня с собой? — и, с жалостью в глазах рассмотрев меня, мягким, чуть оробевшим голосом прибавил: — В два ствола-то оно ведь лучше будет. Помогу, чем смогу, опять же, а то торчу тут как крыса на судне: из норки — на охоту, с охоты — в норку. Устал я так жить, осточертело до невозможности…
