На этом месте все собаки просыпались, задирали морды, поминально выли – после чего опять укладывались спать, и тот же самый сон им снился с самого начала. Он заменял им всякое предание, поэтому священники им были не нужны, а нужно было только братское общение. Встречаясь, они говорили: «брат, блохослови!», «блохослови, сестра!», и мокро лизались.
Блох они вообще упоминали часто. Каждый новоизбранный вожак обещал повысить блохосостояние народа. И была даже грустная песня, которую собаки пели при луне:
Ваше блохородие,
Госпожа удача!
Для кого ты добрая,
А кому иначе…
Вплоть до теперешней осени собаки жили за далеким перевалом, в богатой цветущей долине. Где, конечно, тоже был не рай, но в общем и целом – неплохо. Летом горы останавливали жаркий воздух, а зимой распарывали тучам брюхо, так что снег вываливался на вершины. По горам туда-сюда скакала пища; в речке были запасы вкуснейшей воды. Но как-то, минувшей весной, стая проснулась от страшного шума – поперек божественного сна. Собаки начали метаться, громко гавкать.
Молодой вожак, по прозвищу Псаревич, пегий пес с большими мятыми ушами, пролаял общую тревогу: всем-всем-всем! Заслышав твердый голос командира, псы успокоились. Молча и сосредоточенно выстроились перед вожаком.
Псаревич обратился к ним:
– Дорогие псоотечественники! Гав!
– Гав! Гав! Гав! – раскатисто ответили собаки.
– Сами чуете, что происходит.
– Чуем!
– Значит, так. Слушайте мою команду: стройся! Объявляется военное положение. Я буду это… ваш гавком. И это… значит, я приказываю отступать.
Собаки изумленно заворчали. Отступать! Это почему еще? А наши героические предки? А праматерь-мученица Ласка? А славные военные традиции?
Но Псаревич был непреклонен:
– Говорю вам, будем отступать. Соблюдая боевой порядок. Значит, это… поднимаемся на горное плато. Занимаем, так сказать, позицию слежения. Это… всем понятно?
– Всем!
– Прошу отвечать по уставу.
– Всем, товарищ гавком! Гав-гав-гав.
– Вот и славно. Женский пол и щенков попрошу в середину, я иду впереди. Построились? Песню запе-вай!
И собаки, дружно завывая, выдвинулись в нелегкий путь.
Тропинка петляла, острые камни кололись. Колонна добралась до цели только к середине дня. Рядовые псы повалились в тенечек и тяжело дышали, вывалив наружу языки. А вожак пересилил себя и продолжил работу. Он встал на самый край крутого склона и посмотрел с тоскою вниз.
Внизу стояло множество машин, с длинными прямоугольными телами. Мельтешили маленькие люди, напоминавшие ему богхантеров. Они вытаскивали всякие блестящие предметы, бесконечные черные трубы, скручивали, свинчивали, собирали. Из машин выдвигались железные челюсти и грызли, дробили, кусали породу.
