Сади вновь промолчала.
— Если ты не станешь отвечать, я тебя побью. Итак, сколько времени ты занимаешься этим ремеслом?
Сади с ужасом смотрела на его худое лицо, рыбьи, лишенные выражения глаза и тонкие губы.
— Второй месяц, как меня заставили это делать…
— Почему?
— Не знаю.
— Встань и разденься!
— Нет! — Сади покрепче сжала одеяло. — Оставьте меня в покое!
— Делай, что я сказал!
— Нет! Не дотрагивайтесь до меня, иначе я начну кричать!
Равен сильно ударил ее по лицу. Голова Сади откинулась назад, и она потеряла сознание.
Он вышел в салон, нашел веревку и вернулся обратно. Сорвав одеяло, он перевернул Сади на живот и связал руки за спиной. Затем вновь перевернул на спину и заткнул ей рот ее же чулком, висевшим на стуле. После этого привязал ноги к спинке кровати. Когда он с этим покончил, Сади пришла в себя. Глаза ее просили о пощаде, но Равен был неумолим. Он вновь вернулся в салон и взял там небольшую бутылочку с бесцветной жидкостью.
— Начиная с этого дня ты будешь делать только то, что я тебе прикажу, — произнес он, вновь присаживаясь на край постели. — Сразу и безо всяких колебаний. Я не могу тратить время на твое упрямство. Мне необходима девушка, которая беспрекословно повинуется… А после этого урока ты будешь именно такой…
Он открыл бутылочку, наклонился над ней и вылил несколько капель на ночную рубашку в нижней части тела.
Холодная жидкость заставила ее вздрогнуть. Спальню заполнил едкий запах скипидара.
— Чтобы вылечиться, тебе понадобится минимум две недели, — сказал он с усмешкой. — Время терпит. Зато я буду уверен в твоем беспрекословном подчинении.
Удивленно расширив глаза, Сади лежала неподвижно. Она ничего не понимала и вначале ничего не чувствовала, если не считать того, что вылитая жидкость приятно холодила кожу. Она готовилась выдержать ругань, побои, но только не это. Ее недоумение внезапно уступило место ужасу, когда скипидар начал разъедать кожу. Тело ее выгнулось от боли.
— До завтра, — Равен сделал прощальный жест рукой. После этого вышел, плотно притворив дверь.
Сади осталась одна, извиваясь от нестерпимой боли в душной темноте спальни…
14 часов 20 минут. 7 сентября
Джек, отослав последнюю статью о закончившемся судебном процессе, немедленно сел в поезд, идущий в Сан-Луи. Он твердо решил уволиться, если Польсен вновь попытается услать его куда-нибудь к черту на рога из города. Он был полон желания вновь приняться за расследование непонятных исчезновений девушек в родном городе.
