Задумка о создании такой энциклопедии пришла Роману в голову несколько лет назад. Живя и работая за границей, он наблюдал, как западный мир кренится к опрощению и унификации, как глобализация, этот невидимый, неосязаемый монстр, внедряет североамериканский фасон и стандарт, и Старый Свет не в силах устоять перед этим. Теперь же и Россия, будто опоздавший школьник, стремилась поскорее попасть на урок цивилизации… «Меняются эпохи, и многое безвозвратно растворяется во времени. История не повторяется! — рассуждал Каретников. — Хотя бы на сломе веков надо уловить и зафиксировать состояние нации: духовный уклад, мудрость, традиции. Хотя бы историю народов, близких России».
Прокоп Иванович тем временем настаивал на своем:
— Взгляните на судьбу Отечества нашего. Сколько постыдных страниц. Междоусобная война русских князей, порой братьев. Церковный раскол. Трудно и представить большую пагубу для русского общества! Жестокость Грозного, а потом и Петра Первого. За время правления Петра население России убавилось на треть! Дичь крепостничества, заговор декабристов и расправа над ними. Изуверство комиссаров, гражданская бойня, террор Сталина, безумные жертвы войны. Идиотизм перестройки. Один тезис: «Каждой семье к двухтысячному году отдельную квартиру или дом» чего стоит! Потом — развал Союза, либеральные аферисты и проходимцы… А в исторической науке всё равно бродит великоросская гордость! Москва — Третий Рим! Чем люди скорее отрекутся от своей истории, чем меньше будут спекулировать ею, тем легче станет жить. Беда России в том, что она из своей мессианской борозды выбраться никак не может! — Тут он широко улыбнулся. Пар полемиста из него, видать, вышел, и он примирительно досказал: — Заниматься сейчас Кавказом, конечно, не время. Чтобы исследовать вулкан, надо подождать, когда он погаснет.
— Вы мне целую лекцию прочитали. Но под словом «не вовремя» я подразумевал совсем другое, — грустно уточнил Роман. — Я… — Он замешкался. — Я видел эту женщину.
— Марину? — с лёту угадал Прокоп Иванович, словно это имя носилось где-то в воздухе.
— Да… Она не захотела разговаривать со мной. Можно сказать, убежала от меня. — Роман помолчал. — Пока мы с вами путешествовали, с ней что-то произошло. Мне почему-то неловко перед ней… Откуда, вы говорите, она приехала? Из Никольска? Это где-то на Севере? Или на Урале?.. А фамилия? Фамилию вы ее не знаете? — оживился Роман. — Она не сказала вам случайно?.. Ну, может быть, вы в железнодорожном билете видели?
