Даже такое еле уловимое касание моментально хлынуло волной все нарастающего жара в низ моего живота, лишая расслабленности, что наполняла меня всего за минуту до этого. Ну нет, Монтойя, мы не будем больше играть по твоим правилам. Развернувшись в его руках, я, приподнявшись, облизала свою метку на плече Северина. Эффект от одного простого движения был просто потрясающим. Мужчина издал поразительный для столь мощного существа жалобный и нуждающийся стон и выругался едва слышно из-за севшего горла. Его ноги и руки задрожали. Его член в секунды стал снова твердым и уперся мне в бедро. Очень интересно.
Продолжая водить языком по следу от укуса, я посмотрела в лицо Монтойе. Его рот был приоткрыт, жадно втягивая воздух, а верхняя губа вздернута, как в гневном оскале. Но опьяненный блеск глаз выдавал, что это не злость, а мучительное наслаждение. Его ладони скользили по моей спине и ягодицам рваными, неловкими движениями, иногда впиваясь до боли. Его плоть, зажатая между нами, налилась до предела и задергалась, словно он готов был уже кончить.
Я резко отстранилась и открыла дверцу душа.
— Нет! — вскрикнул он почти отчаянно. — Ты же не оставишь меня так! Это, мать его, жестоко даже для тебя!
Усмехнувшись и завернувшись в полотенце, я быстро вышла из ванной, и Монтойя, как был, рванул за мной следом.
— Юлали, — зарычал он и попытался схватить меня, но я выскользнула, оставляя в его руках только полотенце. Мы влетели в спальню и замерли друг напротив друга. Северин тяжело дышал, и его глаза буквально сжирали меня.
— Расплата, Монтойя, — растянув губы в нахальной улыбке, сказала ему я, и его глаза распахнулись, отражая смесь ужаса и ярости.
— Ты не посмеешь! — зарычал он.
— Разве? — Я насмешливо склонила голову набок. — А если посмею, то что ты сделаешь? Опять накинешься и заставишь меня? Второй раз это со мной не сработает, сахарочек.
Монтойя сжал кулаки и сделал несколько тяжелых вдохов, но потом шагнул назад.
— Нет. В тот раз я сделал то, что было жизненно необходимо нам обоим. Но больше я не стану делать ничего против твоего желания, — странно тихо сказал он и сжал зубы, как от боли.
Я смотрела на него, такого огромного, словно сотканного из силы и бьющей через край дикой, ненасытной сексуальности, и мне нравилось то, что я видела. Думать о том, что по какой-то причуде судьбы этот великолепный мужчина мой, было неожиданно приятно. Это как жутко распутная, но при этом просто невыносимо сладкая ласка где-то глубоко внутри, на каком-то первобытном, почти животном уровне. Чувство обладания. Пусть я позволю себе это чувствовать лишь временно. Даже на одну ночь. Навсегда осложнение в виде Северина Монтойи мне не нужно. Он словно хаос — разносит все вокруг одним своим присутствием. Но пока я хочу получить от него все, что он способен дать.
