— Извините, госпожа Мерсье! — процедил мужчина сквозь зубы, явно мысленно пуская уже мне кровь.
— Ладно. В любом случае мы имеем то, что имеем. Задавайте вопросы, Велш.
— Кто мы? — сглотнув, спросил он, и голос его задрожал.
— Уточните: вы или я?
— А разве мы не одинаковые? — удивился он.
— Вовсе нет. Вы полукровка.
Он глянул на меня с чем-то вроде обиды, будто я нарочно пытаюсь его принизить. Но проглотил это, поняв, что ничего приукрашивать я для него не собираюсь.
— Полукровка чего?
Мне вдруг стало любопытно, кем он считал себя всю жизнь.
— А какие у вас предположения?
— Да какого?! — дернулся он, но, натолкнувшись на мой жесткий взгляд, утих. — Я думал… ну, не знаю. Может, пришельцы?
— Забавно. Но нет. Мы гораздо более приземленные создания, порождения этого мира и никакого другого. Сами себя мои соплеменники называют Изменяющими облик. Люди же придумали массу других определений. Оборотни, ликаны, ликантропы, перевертыши.
Он смотрел на меня пару минут, явно пытаясь понять, насколько я честна. Я не отводила взгляд. Велш медленно кивнул, давая понять, что принимает такой ответ.
— Вы хотите сказать, что вы и в самом деле можете менять облик? Это никакие не чертовы сказки? — наконец спросил он.
— Нет, не сказки. Не спрашивайте научного обоснования этому процессу. У меня его просто нет.
— Но если так, то почему я не могу этого делать?
— Я вам сказала сразу. Вы плод связи человека и Изменяющегося. При таком сочетании набор получаемых генов может варьироваться весьма широко. Такие дети могут рождаться как со всеми способностями моего вида, так и практически полностью людьми. А могут наследовать только часть способностей. Это совершенно непредсказуемо. Как я понимаю, в вашем случае это повышенная регенерация, острое обоняние и слух. Что-то еще?
Велш задумался.
— Так, значит, выходит, где-то в этом мире живет огромное количество таких же, как я? — пробормотал он.
— Ну, я не думаю, что прямо огромное, и, слава Богу, не все они подобны вам. Скорее уж почти никто.
— Вы не знаете, через что я прошел! — рыкнул на меня Велш. — Не знаете, как я рос, не понимая, кто я и что со мной творится!
Может, он и прав. Я-то провела детство среди себе подобных. А столкнувшись с человеческим миром, была долго дезориентирована тем, как отличаются реальные чувства людей, которые легко читаются по запахам, модуляциям голоса, языку тела, от того, что они стараются донести друг другу в словах. Таких, как я, это совершенно сбивает с толку, постоянно ставя в неловкие ситуации, и даже причиняет боль. А ребенку, наверное, вообще невмоготу. Ведь дети интуитивно чуют «непохожих» и бывают с ними жестоки, делают их изгоями.
