Юлали, Юлали, как же мне быть? Как мне вести себя, чтобы ты стала верить, что я не собираюсь причинить тебе боль, если с самого детства только ее одну ты и видела? Как дать любимому человеку понять, что он с тобой в безопасности, если способность доверять из нее выбили еще в детстве? Я чувствовал себя настолько растерянным и дезориентированным, как никогда в жизни. Абсолютно пока не представлял, что должен сказать или сделать, когда вернусь к моей жене. Все, что я знаю, — это только то, что не готов отступить. Никогда. Она привыкла, что сама за себя. Так было всегда в ее жизни. Не было никого, кто пришел бы и спас ее из того кошмара, в котором она росла. Моя маленькая принцесса не дождалась своего рыцаря, когда он ей был нужен больше всего. И тогда она сама заковала свою душу в толстенную броню и стала бороться. Но теперь у нее есть я. И я сделаю все что угодно, чтобы снять с нее тяжесть этих проклятых доспехов. Пора ей учиться жить без этого груза на своих хрупких плечах. Пока не знаю, как я добьюсь ее доверия, но точно уверен, что не отступлюсь. Ни за что! Пусть на это уйдет хоть вся жизнь, но я сделаю любимую женщину по-настоящему свободной.
Посмотрев в окно, я понял, что уже сумерки. Бен предложил заночевать у него. Я согласился и набрал Юлали. Не стоило удивляться, что она проигнорировала мой звонок. Набрал Камиля, выяснил, что все в порядке. Она на месте, и у нее есть все необходимое. Весь день моя жена провела за работой и ни разу даже не покинула трейлер. Но сказала Камилю, что завтра ей обязательно нужно прямо с утра съездить в институт и забрать кое-какие вещи. Я велел ему отвезти ее, куда она скажет. Если захочет вернуться в свой дом, то пускай, только чтобы кто-то остался с ней, пока я не вернусь. Камиль заверил меня, что он пока не полный придурок и мне тревожиться не о чем.
Весь остальной вечер мы говорили с Беном о том, что после смерти Калеба стая приняла весьма удивившее меня решение. Они решили, что больше не желают Альфу. Теперь стаей управлял совет старейших жителей, достойных уважения в глазах остальных. Больше никакого единоличного правления.
— Это поэтому они так всполошились, увидев меня? — спросил, вспомнив пикет встречающих.
— Да. Ведь, как ни крути, по нашим законам любой явившийся Альфа теперь может претендовать на управление нашей стаей. Формально для всех остальных мы, собственно, сейчас вообще лишены всякой власти. Так что, типа, лакомый кусочек для любого желающего.
