Северин посмотрел мне в глаза с такой яростной тоской, что внутри все сжалось, отзываясь на эту эмоцию и толкая меня открыться хоть немного, как умолял об этом его откровенный взгляд. Короткое мгновение мне невыносимо хотелось действительно слиться с ним, отдавая свои страхи и тревоги. Совсем чуточку побыть просто слабой, нуждающейся в опоре. Узнать хоть на мгновение, каково это — быть защищенной, а не защищаться самой. Этот отклик внутри напугал и заставил буквально отшатнуться. Нет, доверие — это не то, что я могу ему дать! Не сейчас. Может, никогда. Сзади на все голоса засигналили, Монтойя прервал наш поразительный зрительный контакт и, тихо выругавшись себе под нос, тронулся. Некоторое время мы ехали в тишине.
— Все равно мне хочется тебя прибить, Монтойя, — пробурчала я, желая быстрее стереть память о собственном моменте уязвимости.
— Погоди, пока я оглашу тебе весь список способных взбесить тебя вещей, а потом уж приступай, — криво ухмыльнулся он.
— Что ты хочешь сказать? — нахмурилась я, понимая, что сейчас услышу нечто такое, что мне точно не понравится.
— У нас сегодня совместная пресс-конференция перед шоу.
— Нет!!
— Да, моя сладкая! И на ней мы должны правдоподобно изображать счастливо влюбленных и преподнести сопливо-романтичную историю нашего знакомства и вспыхнувшей дикой страсти.
— Не-е-ет!!! Ты не поступишь так со мной!
— Еще как поступлю! У меня лично проблем с тем, чтобы тискать и целовать тебя на людях, не имеется, так что это тебе придется поработать над выражением личика. Хотелось бы, чтобы оно светилось любовью и безмерной радостью от перспективы стать моей женой, а не жаждой оторвать мне голову.
Нет, этот засранец сейчас откровенно глумится надо мной.
— А если я объявлю, что я бросаю тебя, прямо перед всеми этими камерами? Что тогда? — осведомилась я.
— Помимо того, что весь мир усомнится в твоей вменяемости, если ты решишь отказаться от такого парня, как я? — ехидно покосился мой муж.
— Иди ты… — начала я, окончательно закипая.
— Тш-ш-ш! Пойду чуть позже и только вместе с тобой! Короче, не советую тебе этого делать, дорогая моя женушка.
— Почему?
— Потому что это приведет к такому скандалу и ажиотажу, что тебе нынешний покажется полным штилем. Сама подумай! Репортеры нас на части рвать будут, желая вытащить на свет все грязные подробности такого разрыва. Мне-то не привыкать. А вот тебя они доконают. К тому же я тогда точно начну изображать убитую горем несчастную брошенку, буду рыдать в прямом эфире и ночевать на коврике под твоей дверью, и все тебя возненавидят! — нахально усмехнулся он.
