Неожиданно от его слова о прошлом мысль, что скреблась эти дни на краю сознания, стала четкой, словно неоновая вывеска в ночи.
— Скажите, Матиас, а этому Велшу делали рентген?
— Зачем? При задержании он абсолютно не оказывал сопротивления. Так что никаких травм быть не может.
— Хм. А можно сделать это?
— В принципе можно. Не хотите мне сказать зачем, Юлали?
— Попробуйте подумать о том, что вы мне рассказали, еще раз, Матиас. Сколько лет было Велшу в то же время, когда умерли наши жертвы?
— Ну, по примерным подсчетам от 9 до 11.
— Вот именно. И вы говорите, что чувствуете, что он связан с этим делом, а я, как ни странно при моей профессии, доверяю внутреннему чутью людей, не спрашивайте почему. Так вот, что мы имеем? Возраст, соответствующий возрасту наших остальных жертв в те годы, одно и то же место совершения преступлений и тогда и сейчас, плюс совершенно неадекватная реакция на любые попытки узнать, не связан ли Велш с этими старыми захоронениями, и плюс ваше чутье. Что у нас получается?
— Вы же не хотите сказать… — нахмурился Терч.
— Вот именно, что хочу! Если наш маньяк не может быть убийцей, учитывая его возраст в то время, то он — одна из жертв. Чудом выживший в силу каких-то обстоятельств. Ну, или хотя бы свидетель, видевший все своими глазами.
— Постойте, Юлали. Это что-то невообразимое! Вы хотите сказать, что Велш, будучи еще ребенком, попал в руки маньяка и сумел уцелеть? Но при этом настолько повредился головой, что вырос и сам стал убивать, снял то же самое поместье не просто так, а потому что сам там подвергался издевательствам. Такое возможно?
— Матиас, я не психиатр и не специалист по подобным расстройствам. Но могу точно сказать, что большой процент детей, переживших насилие даже однократно, особенно сексуального характера, становятся агрессивными и склонными к действиям такого же рода, не говоря уже о постоянных депрессиях, расстройствах и тяге к саморазрушению. Большинству из них приходится посещать врачей всю жизнь, чтобы поддерживать психику в более-менее стабильном состоянии. Так что не вижу ничего удивительного в том, что мальчик, перенесший длительные издевательства и чудом выживший, возможно, не получивший помощи специалистов вовремя, превратился с возрастом в такое же чудовище, как то, что издевалось над ним самим.
— Это, типа, как в тех фильмах ужасов? Тебя цапнул оборотень в полнолуние, и ты сам превратишься в такого же монстра? Только в нашем варианте с оттяжкой в двадцать лет?
