Трудный день факира в джинсах | страница 30
Сейчас космическая материя разлетается. По пути рождаются галактики, звезды, планеты. На планетах зарождаются и развиваются цивилизации.
Потом начнется процесс сжимания материи до ядра. Это может привести к гибели всех планет. Жители нашей планеты Цория хотят спасти цивилизации от гибели. Мы, биолики, ищем информацию. Ее оставила в космосе погибшая цивилизация, которая нашла способ, как сберечь жизнь при очередном цикле сжатия. Только на выполнение проекта не хватило времени. Сейчас важно разыскать эту информацию и расшифровать ее. Времени пока достаточно, и мы непременно найдем этот клад. Вселенная безмерно огромна. Поэтому, чем больше мы, биолики, установим уловителей сигналов информации, тем быстрее мы получим в руки проект спасения жизни. Что-нибудь понятно?
— Понятно! — почему-то шепотом сказал Витя. А Емелька подумал: «Рассказать кому — не поверят. Надо срочно сфотографировать Марфу».
Он забегал по комнате, разыскивая фотоаппарат.
— Ура-а-а! Нашел! — закричал он. — Витя, раздвинь шторы на окне и включи свет, а то темновато в комнате. — Емельян оглядел Марфу, застывшую в деревянной позе. Нет, не годится. Никто не поверит. Опять скажут: факир разыгрывает, сам нарядился инопланетянином…
Емелька задумался, прикидывая, как бы оживить Марфу, усадил ее на стул, попросив ладонью подпереть подбородок. Однако в такой поэтически-задумчивой позе она выглядела еще более странной. Тогда решили, что рядом с Марфой сядет Витя.
Но в последний момент Емелька, установив фотоаппарат на автоматическое фотографирование, метнулся за стулья, обняв сзади Марфу и Витьку. Все трое по команде улыбнулись, как вдруг в соседней комнате послышались шаги.
— Атас! — тихо сказал Емелька. — Коко, ложись, мы спим. Марфа, исчезни.
Открылась дверь. Послышался голос отца Емельки:
— Оба здесь. Позвони Обединым, а я пока ремень найду.
Скоро возле дверей снова заговорили:
— Не трогай его, Игорь. Пусть поспит. Он и так страху натерпелся из-за пожара в гараже.
— Пусти! Он трус. Нашкодил — и в кусты.
— Он же еще маленький.
— Из трусливых мальчишек вырастают трусливые мужчины. Вставай, не прикидывайся, что спишь.
За короткий промежуток времени Емелька столько пережил, что назревающая порка не испугала его. Он резко приподнялся.
— Не трус я… — Соскочив с кровати, Емелька стал стягивать с себя джинсы.
— На, бей! Бей! Тебе все равно, прав я или нет. Даже не спросишь ничего.
Отец замахнулся.
Чтобы легче переносить боль, Емелька закрыл глаза. Ремень шлепнул, но боли мальчишка не почувствовал. Удары сыпались один за другим, но ремень не достигал Емелькиной спины.
