Трудный день факира в джинсах | страница 15

— Может быть, на залив, где-нибудь за Урицком? Помнишь, где мы были? Там есть глухие, безлюдные места, вокруг огромные топи, густые кусты. Никто нормальный туда не сунется.

— А что? Ничего лучшего не придумать. Поджарим микробы в гараже и айда!

Емелька, искоса поглядывая на потемневшую от копоти оливтянку, на серой стене гаража написал мелом:

Витя караулил метров за двадцать от гаража. Емелька бросил внутрь гаража мел, потом зажженную спичку в лужу керосина, прикрыл створки ворот и побежал к Витьке.

Ребята быстро шли по мостовой вдоль паребрика. Улицы выбирали, по возможности, малолюдные. У длинного Витьки, обтянутого тесной одеждой, за спиной брезент, пристроенный как вещмешок. Малорослый Емелька, плотный, мускулистый, нес узелок с вещами и на плече — удочки. В майке за пазухой тоненько звякала галька. Прохожие оглядывались, удивленные необычной одеждой ребят и белыми повязками на лицах.

Емелька и Витька шли молча. В Автово с шоссейной дороги свернули направо в густые заросли высоких трав, осоки, камыша, кустов ивы, ольхи. Несколько раз им пришлось перебираться через осушительные канавы, заросшие ряской. Наконец ребята выбрались к Финскому заливу.

— Как тебе нравится это место? — спросил Емелька.

— По-моему, годится!

Сорвав маску, Емелька вытер тюбетейкой лицо и повалился на траву. Хотелось есть. Почему-то вспомнилась деревня. По двору ходит бабушка. У ее ног бегают куры с петухом, ждут, когда она их накормит. Бабушка с ними разговаривает, как с людьми, сыплет прибаутками, пословицами.

Он сидит у плетня и ест колбасу. Прямо чудо, а не колбаса!

Бабушка достала ее из холодного погреба и, не разламывая, хомутом надела ему на шею.

«Ешь с голоду, а люби смолоду», — говорила она в таких случаях и ласково улыбалась.

Емелька проглотил слюну.

— Коко, я есть не хочу, а ты проголодался небось. Подкрепись огурцом. Потом ухи похлебаем, я сейчас натаскаю рыбешки… Коко, ты прости меня… Если бы не я, сидел бы ты сейчас дома.

— Чепуха, ты ни капли не виноват.

— Не виноват! Благородный какой нашелся! Ну, чего ждешь? Хочешь, чтоб я тебе сам преподнес огурец? — Он вскочил, быстро раскатал брезент. — На, бери!

Растерянно глядя на друга, Витька взял изогнутый саблей огурец, разломал его пополам, одну половинку протянул Емельке.

— Сказал же, что не хочу! Эти «безразмерные крокодилы» уже вот где у меня, — Емелька провел по горлу ребром ладони.