Бхагаван Дас подбежал и простерся лицом к земле в данда-пранаме, прикасаясь руками к пальцам ног старика. Бхагаван Дас по-прежнему плакал, а мужчина похлопывал его по голове. Я не знал, что делать. Думал, что творится какое-то безумие. Я стоял в стороне и про себя повторял: «Ладно, сюда я пришел, но ничьи ноги трогать не буду». Я не знал, что все это означает. Меня охватили подозрения.
Перестав похлопывать Бхагаван Даса, старик посмотрел на меня. Он поднял голову Бхагаван Даса и на хинди спросил: «У тебя есть моя фотография?» Сквозь слезы Бхагаван Дас ответил: «Да». Махарадж-джи сказал: «Отдай ему».
Я подумал: «Хо-хо, очень мило: этот маленький старичок собирается подарить мне свою фотографию. Ничего себе». Это была первая радость для моего эго за весь день, и она пришлась как нельзя кстати.
Махарадж-джи взглянул на меня и произнес слова, которые перевели, как: «Ты приехал на большой машине?» Он улыбался.
Вот на эту тему я говорить не хотел. Мы одолжили «лендровер» у моего друга. Я чувствовал ответственность.
По-прежнему улыбаясь, Махарадж-джи спросил: «Ты отдашь ее мне?»
Я начал объяснять, что это не моя машина, но Бхагаван Дас, подпрыгнув, воскликнул: «Махарадж-джи, если ты хочешь, она твоя».
Я выпалил: «Ты не можешь отдать ему эту машину! Она вообще не наша, чтобы ее отдавать».
Махарадж-джи поднял на меня взгляд и спросил: «В Америке ты зарабатываешь много денег?».
Я решил, что он думает, будто все американцы богачи. Ответил: «Да, однажды я заработал в Америке много денег».
— Сколько ты заработал?
— Ну, за один год я заработал 25 тысяч долларов.
Они вместе пересчитали это в рупии и получили внушительную сумму. Махарадж-джи спросил: «Ты купишь мне такую машину?»
В тот момент я подумал, что меня еще никогда так не разводили. Я вырос на еврейской благотворительности. Мы хорошо умели «трясти деревья», но все же не настолько. То есть я даже не знаком с этим парнем, а он уже просит у меня машину за семь тысяч долларов. Я сказал: «Ну, может быть».
Все это время он мне улыбался. У меня кружилась голова. Остальные люди смеялись, потому что знали, что он меня разыгрывает, но я-то этого не знал.
Он сказал, что мы должны вкусить прасад, еду. Нас отвели к маленькому храму, где с королевскими почестями предложили нам вкуснейшую пищу и место для отдыха. Это было высоко в горах — ни телефонов, ни света, ничего.
Затем нас отвели обратно к Махарадж-джи. Он сказал мне: «Подойди, присядь». Посмотрев на меня, он произнес: «Вчера ночью ты был под звездами».
