— Вы месье Жамэн?
— Да, это я.
— Меня зовут Оливье.
— Оливье?
Оливье, Оливье, это имя было ему знакомо. Внезапно его лицо осветилось:
— Оливье? Так это же сын Мартин?
— А также ваш сын, согласно гражданскому состоянию, — ледяным тоном ответил Оливье.
Одним прыжком Жак выскочил из джипа и закричал через голову Оливье:
— Ивонн! Ивонн!
Недовольный голос ответил ему откуда-то сверху:
— В чем дело?
Жак закричал:
— Идите сюда! Это потрясающе! Это же мой сын!
Схватив Оливье за плечи, он развернул его, желая продемонстрировать своего сына всем окружающим.
Между ветвями нескольких гигантских деревьев были сооружены из прутьев и соломы большие хижины, к которым можно было добраться по крутым деревянным лесенкам. Это было жилье для охотников, шикарные «примитивные хижины» для миллиардеров.
В одном из ближайших окон виднелся эффектный бюст женщины, к которой обращался Жак. Брюнетка с прямыми волосами, свисавшими до плеч. На ней была оранжевая мужская рубашка, порядком изношенная. Она молча смотрела на мужчин, стоявших под деревом. Энтузиазм Жака не пробуждал в ней никакого интереса, даже чисто из вежливости. Насколько Оливье мог разглядеть ее снизу, она казалась печальной.
— Это жена Теда, моего компаньона, — объяснил Жак. — Она принимает клиентов, а я обеспечиваю им сильные эмоции.
***
За время, остававшееся до наступления темноты, Жак показал Оливье весь охотничий лагерь, не переставая говорить и отдавать приказания прислуге, то и дело мелькавшей вокруг них. Он не замечал холодности Оливье, которому, впрочем, не давал сказать ни слова. Его волосы, без единой седой прядки и того же оттенка, что и у сына, были уложены в гладкую английскую прическу с пробором с левой стороны. Глаза у него были светлее, чем у Оливье, и взгляд казался гораздо менее серьезным. Если у Оливье был взгляд взрослого мужчины, то у отца он больше походил на взгляд мальчишки.
— Ты будешь спать здесь; это хижина Рокфеллера. Пока я тебя оставлю ненадолго; отдохни и приведи себя в порядок. Через час будем ужинать.
Столовая находилась в самой просторной хижине. Один из углов зала занимал ствол могучего дерева, и гигантская ветвь, отходившая от него на уровне земли, пересекала по диагонали все помещение от пола до потолка. Пол был застелен тигриными шкурами и коврами, сотканными местными мастерами. Стены и ветвь дерева были увешаны головами тигров, буйволов и носорогов. Между ними размещались светильники, заправленные ароматным маслом. Блестящие от смазки и готовые к применению охотничьи ружья самых разных калибров, способные уложить на месте любое живое существо от зайца до слона, занимали почетное место среди охотничьих трофеев. В центре большого стола из красного дерева медное божество простирало во все стороны многочисленные руки, заканчивавшиеся подсвечниками. Горящие свечи освещали дорогую кружевную скатерть и расставленные на ней хрустальные бокалы и фарфоровую посуду.
