— Ну что вы, да ничего такого там не было! — горячо запротестовала мисс Мергатройд. Миссис Писгуд, которая прервала свою речь с одной-единственной целью — придать своему лицу выражение таинственной значительности и только-только собиралась открыть рот, была буквально выброшена из разговора и принуждена отступить на задний план. — Это все злые языки. Смерть мисс До-сон была совершенно естественной. Совершенно. И для бедняжки воистину счастливым избавлением от страданий, ведь в последние дни у нее были просто кошмарные боли. В разразившемся скандале виноват доктор Карр. Должна признаться, этот молодой человек мне никогда не нравился; он поднял шум единственно для того, чтобы себя возвеличить. Как будто врач может знать наперед, когда Господу будет угодно призвать к себе бедную страдалицу. Да, мисс Климпсон, многообразны обличья, в которых выступают человеческие гордыня и тщеславие. Кое-кто скорее бросит тень на невинную жертву, чем откажется от собственных заблуждений. Бедная мисс Уиттейкер! Что ей пришлось пережить! Но было доказано, и с непреложной точностью, что в этом деле ровным счетом ничего такого нет, и, я думаю, теперь молодому человеку должно быть очень стыдно.
— На этот счет, мисс Мергатройд, — сказала миссис Писгуд, — существуют два мнения. Вот что я вам скажу, мисс Климпсон, по-моему, все-таки нужно было провести официальное дознание в отношении смерти мисс Досон. Я стремлюсь идти в ногу со временем, и доктор Карр, по-моему, очень способный молодой человек, хотя, конечно, не похож на семейного врача, к которому так привыкли и о котором мечтают пожилые люди. И очень жаль, что уволили сестру Филлитер, потому что от этой дурехи Форбс пользы столько же, сколько от головной боли, как говорит мой брат. И он прав, тысячу раз прав. Не знает она своей работы, никуда от этого не уйдешь.
— Сестра Форбс — очень милая молодая женщина, — взвилась мисс Мергатройд, покраснев от злости: ведь ее причислили к пожилым людям!
— Вполне возможно, — хладнокровно возразила миссис Писгуд, — но вы же не станете отрицать, что однажды она чуть не отправилась на тот свет, приняв по ошибке девять гранов каломели вместо трех. Она сама мне об этом рассказывала, а что случилось один раз, вполне могло произойти и во второй.
— Мисс Досон никто ничего не давал, — сказала мисс Мергатройд. — К тому же все мысли сестры Форбс были сосредоточены на уходе за больной, а не на шашнях с врачами. Ей, конечно, не повезло: доктор Карр так и не смог ей простить, что она заняла место его пассии, очень легкомысленной молодой особы.
