Оккультизм и эзотеризм часто путают с мистикой — аскетическим состоянием личности, молитвенным единением с Богом, способностью непосредственного созерцания Божества. Это непозволительно хотя бы потому, что богословские системы Западного и Восточного христианства, католицизма и православия немыслимы без мистического элемента, тогда как все оккультное и эзотерическое христианство отвергает как «антирелигию, корни которой уходят в глубины ада»>90. Православный богослов Владимир Лосский утверждал, что мистика — это «совершенство» и «вершина всякого богословия», поскольку целью каждого христианина является соединение с Богом, или обожение, и «чем мистичнее христианская теория, чем непосредственнее устремляется она к высшей своей цели — к единению с Богом, — тем она и „практичнее“»>91.
Теология мистики обозначается в христианской традиции как «отрицательная» («апофатическая», «негативная»), поскольку она описывает Бога посредством отрицаний, не оставляя места для утвердительных характеристик. Практика мистики предполагает определенную систему психофизических упражнений, обычно включающую сосредоточение ума на простейших фигурах (у христиан — крест), на сочетаниях слов (в православии — «молитва Иисусова», в католицизме — молитвенные восклицания, повторяемые тысячи раз подряд). Мистика не может обойтись без психотехники аскетизма.
Крупнейшими православными мистиками были Дионисий Ареопагит (точнее сказать, Псевдо-Дионисий), Максим Исповедник, Григорий Палама. Интересно, что православная мистическая практика (исихазм) культивировалась румынскими фашистами из Легиона Михаила Архангела.
В германском католицизме к средневековому мистическому направлению следует отнести Мехтильду Магдебургскую, Генриха Сузо и Иоганна Таулера. Но, безусловно, высшим выражением западной христианской мистики является творчество Иоганна Экхарта, или Майстера Экхарта (ок. 1260 — ок. 1328). Собственно говоря, именно ради фигуры этого «великого рейнского мастера» мы и позволили себе столь пространный экскурс. Ведь если вообще уместно отметить какую-то связь нацистской идеологии и мистики, то лишь фигура Экхарта делает это оправданным (разумеется, с оговорками). Монах-доминиканец Иоганн Экхарт учился в Парижском университете, где затем стал профессором богословия. Преподавал Экхарт также в Страсбурге и Кёльне. Главная тема его мысли — способность познавать Божество (Gotheit) благодаря тому, что в самом человеке есть несотворенная «искорка», единосущная Богу. Отрешаясь от своего «я», соединяясь с Божеством, человеческая душа становится орудием вечного порождения Богом самого себя
