— Главное, чтобы Рико не засветился, — хрустнув суставами пальцев, сказал Бадалетто.
— Успокойся, его никто не знает, а в случае… он всегда сможет за себя постоять.
Габелотти нравилось, что Карло нервничает. Бадалетто хотелось бы самому «пасти» своего ненавистного врага.
* * *
Рико Гатто отстегнул ремень безопасности и приподнялся с кресла, чтобы «прокатиться» поверх голов, а заодно достать пачку «Кэмел» из кармана плаща. Он заметил мощный затылок Итало Вольпоне, достал сигареты и снова опустился в кресло, успев окинуть взглядом весь салон первого класса «Боинга-747».
Его острый, наметанный глаз охотника моментально выделил блондина лет тридцати. Внешне парень не был похож ни на бизнесмена, ни, тем более, на жиголо — единственно способного приобрести билет первого класса на самолет, летевший в такой далекий рейс. Этим человеком мог быть либо телохранитель Вольпоне, либо полицейский. Они его не интересовали… Он развалился в кресле, с наслаждением вытянул ноги и пообещал себе сходить перед ужином в бар, который располагался на втором ярусе гигантского лайнера, и пропустить стаканчик. Отсюда Вольпоне деваться некуда! В ожидании ужина Рико погрузился в чтение Ветхого Завета. Количество преступлений, проходивших через святое писание, было столь впечатляющим, что его собственные злодеяния казались сущим пустяком.
* * *
— Падроне, не хотите немного шампанского?
— Что?
Итало Вольпоне встряхнулся, словно уходя от обуревавших его мыслей. Пьетро Беллинцона повторил:
— Шампанского?
— Нет, — буркнул Итало.
Все-таки Моше Юдельман убедил его в том, что О’Бройн пытается надуть их. Итало поклялся вытянуть из него все жилы по одной, прежде чем собственной рукой пристрелит его. Он все припомнит ему: и высокомерное отношение, и вялые, неохотные ответы на его вопросы, и небрежное пожатие руки, и… все! От приступа накатившей на него злобы, ему захотелось разрядиться на Беллинцоне, этом жирном куске мяса. Отослать бы его куда-нибудь. Но куда? И он должен терпеть это омерзительное соседство весь полет, долгие часы! Неповторимый в насильственных акциях, в свободное время Беллинцона представлял собой тяжелую, ленивую массу. Полной противоположностью был Фолько Мори, которого Юдельман специально посадил в туристический класс, как прикрытие. В рядах «солдат» «семьи» Вольпоне он оказался совершенно случайно. Работая в цирке, купаясь в лучах прожекторов и славы, он допустил профессиональную ошибку и навсегда был изгнан с цирковой арены. Официально нож, который он метнул в мишень, вместо того чтобы вонзиться рядышком с партнершей по номеру, случайно попал ей в горло. Несмотря на моментально оказанную медицинскую помощь, она умерла на пути в госпиталь, не произнеся ни слова. Драма, разыгравшаяся на глазах двух тысяч зрителей, ни у одного из них не вызвала подозрения, что они присутствовали при хладнокровном убийстве.
