(первоначально
морские штурманы, навигаторы), или
авиаторов. Изобретение возвысилось до термина, стало достоянием общего словаря в отличие от придуманного А. Блоком с той же целью менее благозвучного
летуна. Кстати, не без его помощи известный по сказке о летающем ковре самолёт, в 1853 году запатентованный как название волжской компании скорых пароходов, смог вытеснить
аэроплан.
Самые бурные баталии между игроками – социумом и языком – могут привести к ничейному счёту. Язык порой более податлив, чем социум. Например, наряду с синтетическими формами степеней сравнения шире, внимательнее он допускает аналитические более широко, более внимательно, если люди настаивают на их особой стилистической окраске. Так, Д.А. Медведев следует в официальном тексте книжному образцу: «Журналисты находятся в зоне риска, и государство должно более внимательно относиться к их служебной деятельности», «возможность более широко применять такие альтернативные меры наказания, как штраф» (РГ. 2010. 1 дек.). Однако язык неуступчиво противится сочетаниям более и менее широкий, внимательный, тем более избыточным посмотреть более глубже, более внимательнее. Обособив однажды, он упорно сохраняет дважды, трижды, четырежды, не приветствуя их замены аналитическими формами. Недопустимы и формы вроде более скорейшее развитие.
Немало трудностей возникает, как всегда, с женщинами. Сколько недоумений с обращениями: Уважаемый (или всё-таки Уважаемая?) врач, директор, профессор, товарищ Иванова. Не скажешь же директриса (архаично), врачиха (невежливо), профессорша (не только невежливо, но и значит «жена профессора»), товарка (это уже совсем другое). И как лучше: мой стоматолог Иванова отсутствовал или отсутствовала?
В гендерно закреплённых профессиях случаются забавные сочетания опытная машинистка Петров заболел (мужчина, печатающий на пишущей машинке) и заслуженный машинист Иванова награждена орденом (женщина – водитель тепловоза). Плохо звучит заголовок «Новая глава балета Большого» (РГ. 2013. 23 янв.; о назначении примы-балерины Галины Степаненко).
Играя просто ради игры, не стремясь изо всех сил к победе, игроки – язык и социум – порой легко соглашаются на ничью. Наиболее благодатное поле для этого предоставляет акцентология, прежде всего потому, что ударение, не фиксируемое книжным письмом как главным законодателем правильности, хранится лишь в звуковом общении, а это не очень надёжное хранилище. Иначе говоря, письмо отказалось заниматься столь сложной материей, сопротивляясь даже узаконению обязательного написания буквы
