Если кого-то и волновало, то точно не меня и точно не теперь. Меня волновало другое — мысль о том, что я до сих пор отсюда не убралась. С бешено колотящимся сердцем, которое, казалось, грохотало на целый квартал, я начала медленно отступать глубже за угол, в тень.
«Потихоньку, потихоньку, медленно и тихо».
Не успела. Не успела!
Стоило мне совершить единственное движение, а моей сумочке тихо звякнуть кольцами наплечного ремня, как незнакомец тут же уставился на меня, и взгляд его доброжелательным не был.
«Черт. Черт-черт-черт!»
Все, не успела. Медлительная дурочка, нерасторопная корова…
Мы смотрели друг на друга в течение нескольких секунд. Он — напряженно и задумчиво (убить меня теперь или нет?), я — широко распахнув глаза и не моргая.
Секунда, две, три. Отсутствие движения, сковывающий страх и непонятно отчего примешивающаяся ко всему доля любопытства.
«Какое любопытство, Элли?! Очнись!»
А ведь он знал. Он все это время знал, что за ним наблюдали. Откуда пришло это четкое понимание, я не догадывалась, но сей факт почувствовала со всей очевидностью — «убийца» совершенно точно осознавал, что из-за угла за ним наблюдают, но предпочел временно оставить этот мелкий момент без внимания. И теперь просто наблюдал за моей реакцией.
Моей реакцией? И она — чуть хмельная, бурлящая адреналином после увиденного — не замедлила проявиться. Вместо того чтобы, поджав хвост, улепетывать, я медленно вытянула вперед трясущуюся от волнения руку и оттопырила вверх от кулака большой палец.
«Твоя победа, — говорил этот жест, — это твоя победа. Чистая и достойная».
Пытаясь понять, не сбрендила ли я, выражая одобрение человеку, который только что дрался насколько красиво, настолько же и жестоко, я начала медленно отступать назад.
«Я просто посмотрела, — говорили мои глаза, — битва была завораживающей. Теперь я ухожу. Отпусти… Отпусти».
Шаг назад. Еще один. Руку вниз, ремень перехватить, медленно развернуться.
Если незнакомец решит убрать меня как свидетеля, то, наверное, сделает это быстро — например, выстрелит в спину.
«Или метнет нож».
От напряжения мои лопатки жалобно заныли; под тонкой блузкой по спине потек пот.
«Отпусти, отпусти… Я ничего не видела и не помню, я уже все забыла. Отпусти».
Десять метров. Двадцать. Полдома пройдено.
Если не догнал сейчас, то, возможно, не догонит никогда.
«Не пей больше, Элли, ты не умеешь. И не ходи домой по пустынным улицам».
Не буду, не буду, не буду.
Впереди еще два здания, за ними аллея и парк. Через парк не пойду, пойду в тени тополей вдоль дороги: главное — быстрее, главное — уйти Главное — пройти еще триста метров, а там рукой подать до светлого проспекта, там поворот на знакомую улицу…
