— Вы имеете в виду себя? — спросила она, выгнув бровь.
— Самый лучший.
— Извините, я не танцую,— сказала ему Лиз.
Она воткнула вилку в чизкейк, чтобы особо подчеркнуть свое несогласие.
Он одарил ее взглядом, говорящем, что ее отговорка просто бред, и забрал чизкейк из ее рук.
— Вы сможете съесть это позже. Прямо сейчас, мы собираемся танцевать, — Лиз свирепо смотрела на него. — Не грустите об этом. Я обещаю, вы получите удовольствие. — В его словах слышалось искушение.
Он мягко взял ее за локоть и повел на танцпол. По пути, он положил, аппетитный на вид, чизкейк Oreo на стол.
— Почему вы не можете пригласить кого-нибудь еще? — спросила она.
Но в действительности она не хотела, чтобы он это сделал.
—А в комнате есть другие люди? — он положил руку на ее талию и притянул к себе.
У нее со свистом вырвался вздох, когда их тела оказались так близко друг к другу, свою левую руку она переместила вверх по его плечу, и их руки обнимали друг друга очень нежно.
— Как вы чувствуете себя после перелета? — удосужилась она спросить.
— Намного лучше сейчас, когда я держу вас в своих руках.
Лиз не получила возможность прокомментировать, началась следующая песня, и Брейди увлек ее в толпу. Она знала, что была плохим танцором, но он был восхитительным. Было ли что-нибудь, в чем он не был хорош?
Его рука легко удерживала ее, и она осмелилась взглянуть ему глаза. Они улыбались, глядя вниз на нее, и она почувствовала себя, единственным человеком в этом помещении под его взглядом. Она была здесь и танцевала с действующим сенатором штата.
— Вы сказали, что не танцуете, — заметил он.
— Не танцую — ответила она.
— Хорошо, тогда что мы делаем прямо сейчас?
— В данный момент вы таскаете меня по танцполу. Я не уверена, что я на самом деле принимаю участие во всем этом, — поддразнила его Лиз.
— По крайней мере, вы уступили мне, — сказал он, притянув ее ближе.
Она наклонила голову к нему и напомнила себе, не переставать дышать. Они просто танцевали.
Его рука прижалась к ее спине, и большой палец мягко нажимал на ее тело под платьем. От его пальцев исходило электричество, перетекающее током в ее тело в тех местах, где он дотрагивался до нее. Как он был в состоянии продолжать движения? Она таяла в его руках.
—У меня есть один вопрос, — выдохнул он ей прямо в ухо.
— Эм... — она помедлила, прочищая горло. — Какой? — Куда подевались ее репортерские инстинкты?
Почему она не отталкивает его? Почему она не может контролировать свое сердце?
