Сквозь тенистые рощи текли извилистые реки и ручьи. О влиянии человека напоминали лишь фруктовые сады и небольшие пруды, видневшиеся вдали. Здесь же, у горы, царила нетронутая природа. Настоящая. Свободная.
Ветер коснулся плеча, напоминая о цели. Я обернулся и посмотрел в сторону моря. На побережье. Синяя гладь выглядела абсолютно спокойной, безмятежной. Её заключали в объятия два скалистых мыса, поросших зеленью. Они формировали уютную бухту, куда могли заходить корабли с небольшой осадкой.
В тихой воде отражались пушистые облака, висящие в небе. А вдали, где оно почти смыкалось с поверхностью моря, виднелась россыпь Жемчужных островов. Они представляли собой небольшие отмели из особого песка, покрытые слабой растительностью, с одной-двумя пальмами. В свете полуденного солнца, они выглядели, как ожерелье жемчужин, нанизанных на призрачную нить. На Сапфировом острове существовало предание: ожерелье обронил сам Создатель.
Я не пошёл к бухте напрямую: круговой путь в обход горы мог подарить ещё впечатлений. Решил спуститься через тенистые леса.
Они буквально звенели. Отовсюду раздавались трели цикад и других насекомых. Их пытались перепеть лесные птицы. Из ветвей высоких деревьев доносились крики обезьян.
Я следовал по пути в форме большого полукруга, сквозь шелест раздвигаемой листвы и травы под ногами. Шум ветвей на ветру, лианы и свежесть воздуха – приятный след вчерашнего дождя. Всё вокруг дышало. Разговаривало на неведомом для людей языке. Деревья, трава, цветы. Сама земля.
Здешняя природа жила собственной жизнью. Она не отталкивала меня, а словно предлагала познакомиться. К тропинке, что опоясывала подножье горы, деревья клонили ветви. С них свисали разноцветные тропические фрукты.
За всё время, проведённое на острове, я не узнал названий и половины из них. Многие выглядели весьма соблазнительно, но я не рискнул пробовать незнакомые плоды.
Изредка попадались небольшие поляны. Я проходил по их краю, стараясь держаться вне прямого солнечного света.
В конце тропинки ждал небольшой, начинавшийся из родника ручей. Чистый и немного пенящийся вблизи порогов. Я мог перепрыгнуть его, однако решил ступить в воду. Та оказалась невероятно холодной, и, будто получив толчок, я выпрыгнул из ручья на каменистый берег.
Холод долго не отпускал. Пришлось поспешить к выходу из леса, на солнце. Родниковая пена жемчужного цвета, оставшаяся на одежде, быстро растаяла под его лучами.
Приближалось побережье: из зарослей возникли две близко расположенные скалы. Они тянулись в море и почти смыкались на расстоянии нескольких сотен шагов, образуя замкнутую треугольную лагуну. Скрытую от посторонних глаз.
