— Он не спит, он умер, — пробасил Валера, окидывая мертвеца профессиональным взглядом. — Ножевое.
— У как… — поежился Колобков. — Светочка, отвернись, не смотри на жмурика.
Судя по равнодушным глазам прохожих, в Порт-Вариусе трупы посреди улицы — вполне привычное явление. Львиная доля горожан — проходимцы всех мастей. Пираты, наемники, контрабандисты, работорговцы, попрошайки, воры, мошенники, охотники за головами…
Кого-то прирезали? Порадуйся, что ты не на его месте, и иди дальше.
Света немного задержалась возле уличного жонглера. Точнее, жонглерки. Улыбчивая девушка в клоунском наряде, примерно одного со Светой возраста. Руки мелькают колесными спицами, с невероятной скоростью ловя и снова подбрасывая в воздух… котят?!
Да, верно, четыре пушистых создания разного окраса. Не пищат, не мяучат — свернулись клубочками, как влитые ложась в ладони жонглерки. У Светы просто упала челюсть от такого зрелища.
— Какой ужас… — прошептала девушка. — Какое счастье, что Олька этого не видит…
— А я ей обязательно расскажу, когда вернемся, — жизнерадостно пообещал Колобков.
— Пап, ты что? Она же потом час реветь будет.
— Ага! — осклабился добрый отец. — А в самый душераздирающий момент я ей предложу обменять на этих котят гигантского хуймяка! И я наконец-то от него избавлюсь!
— Пап, ты что, у тети Фани уроки берешь в свободное время?
— Светулик, не обижай папу. Фаньке самой впору у меня уроки брать. Далеко ей до меня. У нее даже «Майбаха» нет.
— Но ты, папа, не все продумал. От Рикардо ты может и избавишься, но взамен-то получишь целых четырех котят.
— Ничего, они мурчат приятно. И мышков ловят. И вообще они маленькие.
— Так они же вырастут.
— А если что не так — я их за шкиряк и за борт, — решительно закончил Колобков. — У меня порядки суровые, не забалуешь.
Света покачала головой, про себя думая, что Оля все равно вряд ли согласится на такой обмен. Слишком уж любит своего ручного хомячка. Поскандалит с отцом денек-другой, на том и закончится.
Чертанов практически не глядел по сторонам. Красивые виды никогда его не привлекали. Да и нет их здесь — красивых видов. Только грязь и мусор. И оборванцы.
Вот как раз один такой оборванец попался навстречу. Рослый, широкоплечий, с наглым самоуверенным взглядом. Смотрит так, словно вся улица — его королевство. Чертанов благоразумно уступил дорогу, но детина тоже в последний момент изменил курс.
И врезался прямо в Чертанова. Тот зашатался, едва удержав равновесие. А здоровяк остановился, как вкопанный, схватился за руку и картинно застонал тоненьким голоском:
