Вильям Метьюрин имел в Дублине многих друзей, жил открыто, принимал деятельное участие в общественной жизни этого города в течение двух последних десятилетий XVIII в. и мог дать Чарлзу Роберту весьма хорошее воспитание; по семейным преданиям, Вильяму Метьюрину не были чужды и литературные интересы; в юности он даже мечтал о том, чтобы стать профессиональным литератором.
Во всяком случае, в отцовском доме Чарлз Роберт провел счастливое детство; с ранних лет он увлечен был театром, мечтая даже в будущем сделаться актером. В положенное время он был отдан в школу, а по окончании ее в ноябре 1795 г. поступил в Тринити колледж, занимался здесь ревностно и с успехом и закончил его со степенью бакалавра. Он перестал мечтать о театральной деятельности, обратил на себя внимание своими поэтическими опытами, занятиями риторикой, ирландскими древностями (в "Историческом обществе", вскоре закрытом английскими властями "за национализм и неблагонадежность"). Однако, будучи в Тринити колледже, Метьюрин наибольшее внимание уделял изучению протестантской теологии, так как твердо решил стать пастором и добиваться собственного прихода. Трудно сказать, чем вызвано было это решение. Возможно, что на этот выбор оказали воздействие старые семейные традиции, тем более что гражданская служба отца внезапно прервалась и благополучие семьи сменилось все возраставшими материальными затруднениями. Для Ирландии это время было смутным: пора надежд и реформ сменялась жестокой реакцией и репрессиями, впоследствии отразившимися и в произведениях писателя. Метьюрин мечтал о спокойной и обеспеченной жизни, в значительной мере отданной литературным трудам; жизнь в провинциальной местности среди природы и немногочисленных прихожан, вдали от треволнений большого города, в то время, когда ему предстоял выбор поприща, представлялась ему тихой заводью у берега бурного моря. Впрочем, идиллическая картина, мечтавшаяся ему, на деле оказалась обманчивой и не оправдала себя ни с какой стороны.
В 1803 г., когда Метьюрину исполнилось двадцать три года, он женился на Генриетте Кингсбери, молоденькой девушке, происходившей из старой и уважаемой дублинской протестантской семьи. Все биографы Метьюрина обычно ссылаются на то, что родным дедом его жены был тот доктор Кингсбери, к которому Джонатан Свифт обратился с последними словами приязни, перед тем как его сознание померкло навсегда. Брак Метьюрина и Генриетты Кингсбери был счастливым. Она блистала молодостью и красотой, считалась в Дублине одной из лучших певиц, учившихся у знаменитой Каталани. Любовью к музыке и пению отличался и сам писатель.
