— А этот, Шарфик твой — знаешь, где он?
— Я тебе сказала, где.
Вельцев поддернул рукав на запястье с часами.
— В таком случае, успокойся. К тебе сегодня приходили не за деньгами.
Лана опустила руки.
— А зачем?
— За тобой.
— Зачем?
— Это был мясник. Тебе есть куда поехать?
— Нет.
— На первое время я могу устроить тебя в гостиницу.
— Не получится.
— Почему?
— Я без паспорта.
— Почему?
— У бабы Агафьи он.
— И что?
— Не отдаст она.
Вельцев вытер мокрое от снега лицо.
— Черт. Я не могу оставаться тут долго.
Лана шмыгнула распухшим носом.
— А я тебя и не держу.
Он с усмешкой, оценивающе присмотрелся к ней.
— Звезда героя тебе за это не светит.
Обхватив колени, Лана слепо смотрела перед собой и перебирала пальцами составленных ног.
— И ладно. У нас тут героев со звездами — целое кладбище вон.
Вельцев вытащил из пистолета в кобуре магазин, поднес его, как градусник, пустыми окнами шкалы к глазам и затолкал обратно.
— В последний раз спрашиваю: пойдешь со мной?
Она не ответила и, казалось, вовсе перестала слышать его. Вельцев взял с полки в прихожей свою мокрую шапку, положил вместо нее три тысячерублевые купюры, еще раз взглянул на Лану и толкнул кулаком дверь.
Снегопад несколько утих, однако поднималась метель. Если во дворах ветер трепал лишь верхушки деревьев, то, стоило Вельцеву выйти на открытое место, как у него перехватило дух. Он возвращался к метро, в сторону улицы Менжинского, тем же маршрутом, что шел сюда и час, и десять минут назад — обочиной проезда между рекой и кладбищем. «Упертая дура», — цедил он сквозь зубы, щурясь под секущим снегом. Злился при этом он не так на Лану, как на себя, вообразившего о ней бог знает что. Ждать, пока заявятся подельщики узбека, было верным самоубийством, а где сейчас разжиться патронами, Вельцев не представлял: доступ к домашнему арсеналу он вчера перекрыл себе сам, выходить на прежних поставщиков было и рискованно, и хлопотно. Оставался еще, правда, другой митяевский стрелок, Кирила-Калмык, которого в позапрошлом году он отбил от банды скинхедов и с тех пор был для него чуть ли не вторым отцом. Но, во-первых, после вчерашнего, когда Кирила остался не у дел, могли измениться и его сыновние чувства, во-вторых, связаться сейчас с ним составляло чисто техническую проблему: сим-карту из своего телефона Вельцев разломал и выбросил вчера по выходе из клуба, а звонок из квартиры Ланы мог быть легко отслежен… Сделав несколько неуверенных шагов, Вельцев встал и обмахнул снег с ресниц — мысль о телефоне в «Лендкрузере» узбека поспела за мгновение до того, как он увидел джип перед собой воочию, в том самом месте, где бросил его.
