Он схватил внушительных размеров кусок мяса и запихнул себе в рот, удовлетворённо щурясь.
- Ты... - выдохнула она, сжимая руки в кулаки. Но довольный собой Виктор этого не заметил.- Ты продумал всё с самого начала?
- Ну не сказал бы, что всё чётко спланировал,- пожал плечами он.- Гарик слишком непредсказуем, чтобы можно было действовать наверняка.
- И всё, что ты делал раньше?..- задохнулась девушка.
- Проанализировав всё, что происходило с нами, я заметил, что старейшина внимательно нас слушает лишь тогда, когда мы являемся организаторами какого-то ЧП,- скривился Виктор, откусывая внушительный кусок от шашлыка.- В оштальное ше время он шмотрел на наш, как на нерашумных детей. Эх, шоуш бы шюда. Шуховато немнохо,- с ностальгическим видом сказал он и сделал несколько глотков воды из глиняной кружки.- Так вот, чтобы он не отмахнулся от нас сразу, а выслушал от и до. Я решил для начала вывести его из равновесия. А уж потом озвучивать логические доводы. Причём как можно более убийственные. К слову, их я подобрал только сейчас, ведь раньше всё никак не мог просчитать, что за кадр такой этот наш Гарик. Сейчас, вроде, угадал. Так что посмотрим, что будет дальше.
- Ты,- поджала губы Таня, глядя на него потемневшим взглядом, всё сильнее сжимая руки в кулаки.- Вот ты говорил, что старейшина не прислушивался к нам. Не советовался, не делился информацией. Считал бесполезными. А ведь ты поступил со мной точно так же.
- Что?- подавился огурцом Виктор.- С чего такие выводы?
- Почему ты мне ничего не рассказывал?- крикнула девушка.- Я ведь тоже переживала! Я тоже пыталась спрашивать! Тоже страдала от недостатка информации! От невозможности что-либо понять, изменить. Считаешь меня бесполезной?
- Тань,- растеряно произнёс мужчина, неотрывно глядя на неё, медленно поднимаясь на ноги.- Ты что? Я же... Я не думал об этом ТАК.
- О да, конечно,- обиженно отвернулась она.
- Таня. Танечка. Прости,- зачастил он, делая шаг к ней, пытаясь заглянуть в глаза.- Я не хотел... Я же не знал. Да я и не был уверен до конца, что всё получиться.
Она молчала, всё так же не глядя на него. Поджав губы. Еле сдерживая слёзы.
- Ну, пожалуйста,- совсем запаниковал он.- Я всё понял. Я больше не буду от тебя ничего скрывать. Только не хмурься. Ну?
Танечка сделала судорожный вдох, успокаиваясь. Испуг и потрясение всё ещё держали её нервы в напряжении. Острая обида не давала спокойно дышать. В этот миг она выглядела такой несчастной, такой одинокой, что сердце Виктора наполнилось щемящей нежностью. Чувство вины заставило его на некоторое время онеметь, но потом он неосознанно выдохнул:
