- Учительница сказала, что волнистый попугай не может жить так долго. И что нас просили написать сочинение, а не сказку. HО ВЕДЬ ЭТО ВСЁ ПРАВДА!
- Вопрос достойный Шекспира, - заметил я.
- Это того, что "Ромео и Джульетту" написал? - уточнила дочь.
- Того самого. А что касается сочинения, то ведь Соломон сам не любит при чужих людях рассказывать о себе истории. И потом он ведь живой, а реликвия, как правило, неживая.
- Папа, но ведь говорят же: живая реликвия, - возразила Юля.
- Говорят, но говорят не в прямом, а в переносном смысле... К тому же я сказал "как правило". А на твоём месте я бы написал о портрете бабушки с дедушкой и не было бы никаких проблем.
- Вот и Соломон тоже обиделся - сказал, что он не давал своего согласия на сочинение о нём. Он ещё сказал, что меньше, чем на книгу о себе он не согласен, - медленно произнесла Юля.
- Мало того, что у нас дочь-двоечница, так у нас ещё и попугай страдает манией величия, - устало сказала мама.
- Папа, а ты напишешь книгу о Соломоне? - не унималась дочь.
- Я-то, может, и напишу, но тебе сейчас нужно думать о том, как научиться сочинения писать... на оценку выше двойки.
Я заглянул в другую комнату.
Валя была занята игрой в куклы и не обратила на меня никакого внимания.
Соломон сидел на подоконнике. За стеклом, с другой стороны окна сидел серый воробей и громко чирикал. Соломон так же громко передразнивал воробья. Воробей горячился и старался чирикать ещё громче.
Я тихо удалился в свободную комнату. Однако стоило мне взять в руки газету, как в комнату шумно ворвалась компания детей с попугаем во главе. Девчонки повисли у меня на руках, а Соломон грузно приземлился мне на голову.
- Вы же все только что были сильно заняты! - бессильно простонал я, понимая, что в ближайшее время я вряд ли узнаю последние новости.
- Мы уже освободились! - в один голос закричали девчонки.
У меня даже зазвенело в ушах от их крика.
- Зачем так кричать? Вы всегда так громко кричите, что даже Соломон стал сегодня кричать на беднягу воробья, - я попытался угомонить девочек.
- Я не кричал, а разговаривал с Аборигеном Каменных Джунглей, - гордо заявил Соломон.
- С кем? - переспросила Валя.
- С Аборигеном Каменных Джунглей. Друзья называют его Кешкой. Он воробей.
- И что же поведал Вам друг Кешка? - поинтересовался я.
- Он жаловался.
- Hа жизнь? Или на судьбу-злодейку? - спросил я.
- Hе надо иронизировать, - попугай перескочил с моей головы на плечо.
