Шербек почувствовал, что задал неуместный вопрос. Ведь в таком животноводческом кишлаке, как Аксай, место врача на пастбище, среди чабанов. Это всем известно.
Оба замолчали.
— Я не думал, что так скоро поправлюсь, — сказал Шербек, чтобы нарушить затянувшееся молчание. — Спасибо вам...
— Не рано ли сели на коня?
— Нет, я здоров.
— После больницы нужно было прийти показаться...
— Не хотелось вас беспокоить...
Что мог еще ответить Шербек! Разве он мог сказать ей, что боялся показаться надоедливым...
— Что у вас нового?
Шербек, думая, что Нигору интересуют колхозные дела, начал рассказывать о ремонте стойбищ и о новых пастбищах, но она остановила его:
— Извините, я не об этом. Не только ведь овцы да пастбища у вас на уме. Человеческий мозг такая вместительная копилка, там откладываются бесчисленные впечатления от всего пережитого. Если вы, например, прочли интересную книгу или услышали хорошую музыку, некоторые впечатления, конечно, забываются, другие остаются и наталкивают вас на какие-то новые мысли. Так по крайней мере происходит во мне.
— И что же нового отложилось у вас в памяти? — осмелев, спросил Шербек.
Нигора пристально посмотрела на него, словно решала, следует ли поверять ему свои мысли, и взволнованно заговорила:
— Вот хотя бы о вас... Оказывается, вы совсем не такой, как я о вас думала после того собрания. Вы лучше, чем кажетесь. А может быть, только... здесь, в горах? Я не раз замечала, как тускнеет человек где-нибудь в конторе, за столом, облитым чернилами, и как оживает он на природе. Почему это? А ведь на свете есть и такие люди, которые не замечают белизны снега, прелести раскрывающегося бутона и журчания ручейков, Они утопают в жизненных мелочах. Иные называют это «текучкой», при которой некогда оглянуться на себя, на свою жизнь с высоты... гор. — Нигора указала плеткой на величественно сверкающую Кашка-тав. — Кажется, Герцен писал о трудности нести «груз ненастоящих, хотя и сложившихся отношений», о том навязанном нам, но неестественном, что тяготит людей. Мне кажется, многие люди даже в наше время несут этот груз, Я на том собрании говорила не только из-за того, что была не согласна с вами или с Ходжабековым, а еще и не желая продолжать тащить груз этих «ненастоящих отношений».
Шербек смущенно молчал. Из книг Герцена он читал только «Кто виноват?», но, кажется, ничего этого там не было.
— Это в книге «Былое и думы». Я называю ее энциклопедией человеческих чувств и мыслей. Знаете, там есть обо всем...
